Колонна сразу остановилась.
[227]
К первому пулемету присоединился второй, крупнокалиберный, знакомый по характерному низкому, тупому звуку: ту-ту-ту-ту-ту...
Крупнокалиберных пулеметов у наших разведчиков не было. Ясно: напоролись на немцев.
Пули визжали над головами. Новая очередь взрыла снег рядом с дорогой.
Спрыгнул с коня и, держа его за повод, сполз в кювет. Горячий жеребец рвался вперед. Моя рука, державшая повод, вдруг упала: в ней остался только обрывок кожаного ремня. Видимо, повод перерезало пулей...
А, шут с ним, с конем. Умный, далеко не уйдет... А что в колонне?
Приподнялся. Ржут лошади, трещат оглобли, несется брань, слышны крики.
Раздумывать некогда. Но вступать в бой нельзя: мало ли что может случиться с радиоузлом?
Кричу, чтобы дали другого коня, и быстро иду вдоль колонны.
— Михаил, положи цепь, пусть ответят огнем!
Передовые спешились, залегли, прикрывают сползающую с дороги, барахтающуюся в снегу колонну.
Истратов подводит моего жеребца.
Кое-как связываю поводья, закидываю на шею лошади, сам в седло, и дальше вдоль колонны:
— Спокойно! Спокойно!.. Будем отходить!.. Спокойно!.. Пешим разворачивать повозки!
Немецкий бункер словно осатанел. Может, пулеметчики напуганы до смерти приближением массы людей. Может, этих пулеметчиков ничего не стоило бы и смять. Да дело не в них! Дело в ближних фашистских гарнизонах. Услышат, поднимут тревогу, накроют из орудий, а главное — засекут...
— Радиоузел вперед! Отходить! Отходить!
Колонна кое-как разворачивается.
Ни связных от разведки, ни самой разведки...
— Истратов, передай Горе — отходить!
Мы отходим в лес, откуда только что вышли. Гоним коней по кривым лесным дорогам прочь от переезда, обратно к месту дневки. Только колеса и полозья стучат о корни...
Недоразумение разъяснилось в середине следующего дня, когда пришли бойцы из группы не дождавшейся нас разведки.
[228]
Оказывается, разведчики захватили и обеспечили нам другой переезд, километра за два от того, где стоял немецкий бункер. Они не поняли меня, и боковое прикрытие вышло не туда, куда нужно.
Сидеть лишний день на дневке не полагалось.
Наученные горьким опытом, мы оставили при отряде двух бойцов-разведчиков, чтобы вели колонну к условленному переезду, а трех человек отправили к командиру группы разведки с приказом ждать нас следующей ночью на втором переезде от Пинска.
Не знаю, что думали командиры частей противника, расположенных в том районе. Может, посчитали, что какой-то отряд партизан хотел сунуться через линию, но бежал, напоровшись на огонь.
Во всяком случае, немцы на дневке нас не беспокоили. Да и намеченный для нашего перехода переезд оставили без охраны.