Эти группы действовали в районах Пинска и Ровно, уничтожали там вражеские эшелоны, взрывали железные дороги и мосты.
Григорий Матвеевич посоветовал мне использовать возможности подрывников-маршрутников: они уходят на задания далеко от баз, проходят порой по нескольку сотен километров, встречаются с местными жителями, наблюдают обстановку в различных районах и, как правило, осведомлены о происходящем в тылу врага лучше, чем другие.
Памятуя о данном совете, я побеседовал с каждым командиром группы в отдельности.
Увы, сообщенные сведения были отрывочными. Воссоздать по ним четкую картину происходящего в тылу врага не представлялось возможным.
Происходило это по вполне ясной причине: до сих пор разведывательных задач отряду Линькова не ставили. Поэтому подрывники-маршрутники, озабоченные тем, как лучше выполнить задания по взрыву эшелонов, почти не интересовались численностью немецких гарнизонов в городах и селах, не наблюдали за интенсивностью движения железнодорожных составов противника, за характером и направлением фашистских перевозок.
Стараясь остаться «незримыми», маршрутники не входили в тесный контакт с населением оккупированных районов, сознательно избегали показываться в пунктах, расположенных поблизости от железных дорог.
Тем самым они оберегали жителей этих населенных пунктов от репрессий фашистских властей, а самих себя — от глаз возможных предателей.
Знание противника у диверсантов-маршрутников ограничивалось весьма поверхностными наблюдениями и теми впечатлениями, какие они сами вынесли из этих наблюдений.
Яковлев — тот вообще недоумевал, кому это нужно — знать, куда и что везет противник? Главное — взорвать пути, паровоз, пустить эшелон врага к чертовой матери под откос, и точка!
Если противник не довез груз, так ли важно выяснять, какой именно и куда?
Только одно привлекало командира группы — тол, мины, детонаторы.
[43]
Седельников, Лагун и Сазонов отнеслись к моим расспросам иначе.
Правда, и они не могли сообщить ничего важного, ценного. Но все трое старались рассказывать о том, что видели и слышали, обстоятельно, старались вспомнить подробности тех или иных встреч с противником, рассказы местных жителей.
Лагуна явно огорчило, что он не может порадовать нового заместителя Бати четкими данными о силах врага, знанием его железнодорожных перевозок.
Сазонов, казалось, задумался над тем, как быть в дальнейшем.
А Седельников, признав, что изучение противника вел походя, пообещал впредь относиться к сбору информации серьезней.
Я обратил внимание на правильную, литературную речь Седельникова.