— Понятно… — Ждан немного помедлил, опуская последний вопрос. Уже уверив себя в том, что по-хорошему разговор не получится, он снова стал спокойным и уверенным в себе. — Старшина, говоришь? Занят он.
Все помещение было оклеено афишами и картинками. Ждан, разглядывая Крючкова под надписью «Трактористы», как бы невзначай спросил:
— А где ты топливо хранишь? Надежно? А то вот так беспечно сидишь дома, а жулики все растащат.
— Я им растащу! — подскочил как ужаленный старик. Его уверенность была сдобрена бутылкой вина, поэтому получилось очень убедительно. — Ружье из-под кровати достану — навек таскать разучатся!
«Действительно… — подумал полковник, — боевой мужик. А ружье, значит, под кроватью…»
— Пристройку к дому видел? — продолжал задетый за живое дед. — Там топливо! Как же они в пристройку попадут, минуя меня? Нет, у старика Нечаева невозможно что-то украсть!
— Невозможно, невозможно… — задумчиво повторил Ждан. — Сколько, говоришь, у тебя топлива осталось?
Лодочник охладил пыл и задумчиво почесал пятерней затылок. Произвел в уме какие-то арифметические действия и, шевеля губами, медленно наполнил из бутылки граненый стакан.
— Литров пять еще есть.
— Пять?! — ужаснулся Ждан.
— А чего ты хотел, товарищ? Сезон в разгаре, соляра горит, как на костре! Отдыхающие из крайкомов и райкомов на лодках реку рассекают, как на Олимпиаде! Завтра обещались из речвокзала горючее доставить. Каждые три дня администратор выписывает. Вот завтра и приходи — погоняешь! — Старик коротко хохотнул и допил стакан.
Ждан его уже не слушал. Какой-то злой рок висел над ним, меняя планы и до мелких осколков разбивая надежду спастись. Бегство по воде казалось невозможным. Если через двадцать минут его не засекут с берега, то через двадцать пять минут закончится горючее. Тогда все. Район поисков сузится до крошечного квадрата. Стольников в лесах Чечни, хотя бы и образца пятьдесят девятого года, ориентируется как в собственных карманах. Сейчас же, по крайней мере, он не знает, где он находится.
— Налей-ка и мне, начальник. Рабочий день закончился. Можно? — У Ждана слегка дернулось правое веко, и он отвел взгляд в сторону.
— Как скажешь. Тебе видней, — смиренно промолвил лодочник и потянулся к бутылке. — А мы предложим с превеликим удовольствием.
Полковник встал, прошелся по комнате и приблизился к окну. Вглядываясь в темноту, он испуганно отшатнулся:
— Дед, а кто это у тебя в пристройке шарит?
— Что?.. Где?! — Старик соколом взвился над табуретом и через мгновение уже прижимал лоб к холодному стеклу. — Да где?..