Он еще больше удивляется, когда замечает, что за третьей партой в среднем ряду сидит эта девочка Тоня и укачивает свою куклу. Он встает, чтобы отобрать у нее куклу. Но в это время со стола падает глобус, раскалывается, как арбуз, и раздается такой грохот, что кажется, лопнут перепонки.
…И он просыпается.
Грохот слышится снизу. Кто-то гоняет по двору пустое ведро.
Хохот… И лающая немецкая речь. Потом раздается кудахтанье кур.
Лейтенант осторожно нащупывает сбоку доски, разгребает сено и приникает к щели.
Дюжий немец, пригнувшись, на цыпочках подкрадывается к чему-то.
— Курка, кура, го-го-го, — ворковал немец, подкрадываясь все ближе и ближе к тощему петуху, беззаботно клевавшему землю. Вот немец прыгнул, распластался на земле, а петух из-под его рук взлетел и сел на крышу сарая. В поле зрения лейтенанта появился другой немец — худой и длинный, с рыжими волосами и горбатым носом. Он стоял над лежавшим немцем и, уперев руки в бедра, раскатисто хохотал. Потом махнул рукой и полез на крышу.
Петух опять беззаботно клевал соломенную крышу сарая и, казалось, не обращал ни на кого внимания. Но едва голова рыжего показалась над крышей, как петух взлетел. Он залетел на чердак, и только теперь лейтенант понял, что ему грозит. Он, безоружный и ослабевший, против двух немцев. А может, их не двое, а больше?
Ему было не видно, как немец лез на чердак. Слышно было лишь как поскрипывает лестница да чуть-чуть покачиваются доски. Должно быть, лез тот, толстый. Вот он заговорил где-то совсем рядом, опять воркующе, почти ласково. Потом копна вздрогнула — немец упал на сено. А под крышей захлопали крыльями, значит, не поймал.
Почему-то это обрадовало лейтенанта, хотя он понимал, что лучше, если бы немец поймал петуха и ушел, а то еще залетит неразумная птица в этот дальний угол, и тогда…
А петух все хлопал крыльями под крышей и не догадывался вылететь наружу. Впрочем, теперь и не вылетит: по лестнице поднялся рыжий и загородил лаз. Немцы тихо совещаются.
Все-таки они поймали петуха. Он гоготал и отчаянно трепыхался в руках какого-то немца.
Опасность миновала. И лейтенанту опять захотелось спать. За последние две недели ему удавалось поспать часа два-три в сутки, да и то днем — ночью было слишком холодно.
Перед тем как уйти со двора, один из немцев вошел в хату и вынес оттуда завернутую в одеяло постель и рюкзак. Значит, это были те самые немцы, которые вчера хотели тут ночевать. Видно, нашли другое, более спокойное жилье. «Это хорошо, что они сюда не вернутся», — подумал лейтенант.
Но он ошибся. Немцы вернулись на повозке, в которую была запряжена сивая костлявая кобыла. Сначала лейтенант подумал, что они приехали забрать оставшееся барахлишко. Но вот рыжий откуда-то принес железные четырехрожковые вилы и полез на чердак.