Миссис Хикс сначала заглянула в комнату, просунув голову в дверь, и лишь затем вошла.
— Вы закончили, мисс?
— Да, благодарю.
Она проводила Мейси вниз и отворила перед ней парадную дверь.
— Скажите, миссис Хикс, могу я задать вам еще один вопрос?
— Конечно, мисс. Готова оказать любую помощь.
— Вы знаете, какие лекарства прописали мистеру Торпу? — осведомилась Мейси.
— Ну, знаю точно, что разные микстуры и таблетки. По утрам миссис Торп крайне тщательно отмеряла дозы и раскладывала по блюдцам. Ее супруг принимал лекарство за завтраком, обедом, ужином и на ночь. Но, понимаете, в конце концов врач прописал морфин. Миссис Торп так расстроилась. Сказала, раз выписывают морфин, значит, надежды не осталось, потому что больше ничего нельзя сделать. Остается только снимать боль.
Мейси обожала водить машину. Не только сливаться с уличным движением Лондона, с трудом пробиваясь сквозь грохочущую мешанину грузовиков, всевозможных автомобилей и гужевых фургонов с продуктами и пивом, но и гонять по извилистым сельским дорогам наедине с мыслями. Она обнаружила, что в дороге думается гораздо лучше: прокручивать в голове факты и идеи, переключая передачи и притормаживая перед стадами овец, которые фермеры гнали с одного поля на другое.
В голове снова звучали разговоры, оценивались и взвешивались возможные варианты действий, а воображение рисовало вероятные исходы событий. Иногда, когда движение в городе замедлялось, какой-нибудь водитель притормаживал рядом с «эм-джи» и окидывал взглядом молодую особу в быстром кабриолете, а та разговаривала сама с собой: шевеля губами, задавала вопрос и, услышав ответ, кивала.
Мейси пересекала Кент в направлении Ромнийских болот. Матушка Констанция Шертери, настоятельница Кэмденского аббатства, ожидала ее ровно в десять. Мейси покинула дом отца примерно в восемь. Она отвела путешествию больше времени, чем было необходимо, чтобы по дороге снова все обдумать, воскресить в памяти вчерашние беседы с Морисом и леди Роуэн, вспомнить времена, проведенные с отцом.
Морис сразу же вызвался помочь Билли Билу при содействии Эндрю Дина: похоже, после встречи с Мейси доктор вновь сел на телефон и предложил Морису свою помощь. Билли нельзя было официально оформлять в госпиталь, но Дин вызвался проследить за его избавлением от наркозависимости. Если только Билли согласится уехать из Лондона. К тому времени как Мейси вернулась в Челстоун, Морис — не без участия Фрэнки Доббса, — видимо, уже составил примерный план действий. Билли приедет в Челстоун, останется в доме Фрэнки и ежедневно будет ходить к Морису «на беседы».