Внимание Мейси было приковано к рукам Шарлотты. Ногти одной вонзались в кожу второй. У нее текла кровь. Шарлотта закрыла ранки и продолжила:
— Мой отец — человек неглупый и проследил за тем, чтобы после войны все его люди вернулись на прежнюю работу. Он предлагал работу их женам и дочерям, обещая платить им мужскую зарплату. Во время войны все его работники на фронте регулярно получали посылки от фирмы. Отец умел заботиться о семьях. Вот только на меня его сострадание не распространялось. Рабочие считали его удивительным человеком, настоящим начальником. Детям он всегда устраивал утренники, дарил подарки на Рождество. И всю войну Уэйт помогал им и сам преуспевал.
Шарлотта рассеянно взглянула на свою окровавленную руку и вытерла о край пальто.
— И все погибли. О, некоторые вернулись домой с ранениями, но большинство погибло. И Джо вместе с ними. Его там и похоронили. — Шарлотта снова заглянула в глаза Мейси. — Вот видите, получается, что это я — мы — их убили. О, знаю, вы скажете, что рано или поздно их бы все равно забрали, но я-то знаю, это мы обрекли их на гибель. Если подсчитать всех родителей, невест, вдов и детей, то наверняка получится целый легион людей, желающих нашей смерти.
В наступившей тишине Мейси вынула из кармана твидового жакета новый платок. Она приложила его к ладони Шарлотты и, прижав рукой, закрыла глаза. «Пусть мне не придется судить. Пусть мои решения пойдут всем на благо. Пусть моя работа принесет людям покой…»
Мейси настояла на том, чтобы Шарлотта поехала с ней на Эбери-плейс. Оставлять ее одну в Бермондси было опасно. В дороге они почти не разговаривали. По пути им пришлось сделать крюк до Уайтчепела, где Шарлотта осталась в машине, а Мейси заглянула к Билли, попросив утром зайти в контору. В воскресенье их ждала важная работа.
Зная, что теперь Шарлотта сбегать не станет, Мейси поселила ее в гостевые апартаменты на своем этаже и только потом решила отдохнуть. День выдался долгий, и ночь предстояла длинная: постепенно обретал форму план Мейси, который следовало вскоре осуществить. Шел уже одиннадцатый час, когда она вышла в библиотеку позвонить Морису Бланшу. После первого гудка раздался голос.
— Мейси! — воскликнул Морис, опередив Мейси. — Я ждал твоего звонка.
— Я это предвидела, — ответила Мейси с улыбкой.
Они знали, что теперь, когда дело близилось к завершению, Мейси нуждалась в советах наставника. Словно связанные невидимыми нитями, они прижимали трубки кушам.
— Утром я говорил с Эндрю Дином, — продолжил Морис.
— Вот как. Он звонил по поводу моего отца?