Больше всего он любил музыку XVIII века; по мнению Скрипача, ни до, ни после ничего лучшего создано не было.
— К тому же вообще, — добавил он, — ноты современных композиторов стоят бешеных денег, а Баха с Бетховеном можно иметь навалом за несколько долларов.
— А теперь мне пора, — закончил маэстро, — нет времени болтать с вами.
С этими словами он сел в машину.
— Не возражаете, если мы как-нибудь заедем к вам?
— Зачем? Не стоит, — ответил он, — я могу быть не в духе.
Он включил зажигание, мотор астматически закашлял и захрипел. Скрипач высунулся из окна:
— Если без камер и магнитофонов, то можно. До встречи.
Грузовик тронулся с места.
На следующий день мы отправились в гости. Его хижина располагалась на берегу выгибавшегося полуме сядем романтического залива, где плавали пеликаны, цапли и утки. У берега кружили стаи какаду. Когда мы подъехали, Джек был чем-то занят и даже не вышел поприветствовать нас. Может, он не в силах оторваться от важного дела и мы некстати? Наконец он появился на пороге и любезно предложил нам сесть. Не успели мы присесть на стоявшие у дома ящики, как он снова исчез. Через дыры в стене, служившие окнами, я увидел, что он стоит, держа скрипку, и внимательно разглядывает инструмент. Прошло минуты две, прежде чем он аккуратно уложил скрипку в футляр и медленно закрыл крышку. Когда он вышел, я спросил, можно ли посмотреть инструмент.
— Лучше не надо, — мягко ответил он.
Излишне упоминать, что мы явились к нему без камеры и магнитофонов. Немного поболтав, я снова вернулся к теме скрипки.
— Почему бы миру не знать, что на Северной территории живет многообещающий скрипач? — заметил я шутливым тоном. — Кто знает, может быть, из вас выйдет звезда.
— Я уже пережил славу. Сорок лет назад играл с театре на севере Англии с актерами, у которых теперь мировая известность. Мне этого ничего не надо.
Я вдруг испугался, что обидел его. Он поднялся, взял с грубо сколоченного стола эмалированную кружку и начал яростно вытирать ее.
— Нас называют старателями, — с горечью промолвил он. — Мы и вправду стараемся… Вы думаете, что Мул и Роджер — счастливые люди? Они наверняка говорили вам об этом. Так вот, все это неправда. Они такие же старатели, как я. И так же несчастны. Люди оказываются здесь по разным причинам, а когда приходит время и они начинают понимать, что произошло, уже поздно что-либо менять, даже если захочешь.
Он повесил кружку на гвоздь рядом с выщербленной эмалированной тарелкой.
— Вам пора идти, — пробормотал он и исчез в хижине.