— Фу ты, что за баба! — сказал Лэндон. Настоящий друг — сразу же на моей стороне. — Он, понимаете ли, подождать не желает… Если не хочет ждать — гони его в шею, он тебя не достоин!
— В принципе вы правы. Но и его понять можно. Стоило ему завести вопрос о более основательных отношениях, как я вся ощерилась, будто волчица, которая своего детеныша защищает. Если он стремится создать семью, а я об этом пока и не думаю, о хороших отношениях нельзя и мечтать.
— Ты ощущаешь себя в заднице, да?
— В жуткой. Конечно, к прочным отношениям я не готова, свобода пока дороже. Но мне с Джеком было так хорошо!.. Меня сейчас как бетонной стеной привалило. Физически двигаться нет сил. Руки на руле свинцовые. А что на душе — и не спрашивайте.
— Жаль, что мне нечего сказать тебе в утешение, — вздохнул Лэндон. — Обычно я говорю людям в таких ситуациях: «По крайней мере вы теперь без всякой диеты похудеете». Но ты худенькая, тебе это ни к чему.
— Утешьте меня тем, что вы на уик-энд будете дома. Одна я сдохну до понедельника.
— Девочка, я весь твой. Самое увлекательное, что я хотел предпринять в выходные, — приготовить свиную вырезку в маринаде. От этого дерзкого предприятия я не откажусь, а в остальное время — безраздельно твой.
Договорились, что я позвоню ему на следующий день и сообщу, насколько я задержусь в Гринвиче. Я даже испытала некоторое облегчение, что есть хоть кто-то, кому я могу излить душу. Некоторое облегчение, небольшое…
Самое паршивое, что разрыв произошел так внезапно, так быстро. Гром среди ясного неба. В воскресенье ни с того ни с сего надломилось, а в четверг уже грохнулось с шумом и пылью.
С моим браком случилось совсем иначе. Там было столько предупреждающих знаков, что только такая дура, как я, могла въехать лбом в бетонную стену!
Задним числом я даже вспоминаю самый-рассамый первый сигнал.
В тот вечер мой муж вел себя нехарактерно раздраженно, резко.
Я подумала — неприятности на работе.
«У тебя все в порядке? Какой-нибудь процесс идет не так, как следует?» — «Ничего, я справлюсь, не бери в голову».
Он стоял на другом конце комнаты, но глаза наши встретились. И я этот взгляд никогда не забуду. Исполненные ужаса глаза. Как у человека, который только что узнал, что дьявол существует на самом деле.
Я стала настаивать: «Нет, правда, что с тобой?» Он опять отмахнулся.
В следующие недели все пошло по наклонной. Он срывался чаще, не мог сидеть — метался бессмысленно по квартире. О сексе уже не было и речи. Потом начались ежевечерние убегания на пару со мной в ресторан — в рестораны мы ходили уже как на работу, возвращались ближе к полуночи и сразу ложились спать.