Я вышел и медленно двинулся вперед. Переходя поляну, я видел свет, горевший в окнах первого этажа. Теперь Антону уже не отвертеться. У него не хватит фантазии на новое вранье. Я слишком много знаю.
И все же страх не покидал меня. В ночи раздавались кошмарные крики диких животных. Вой, рев, лай и прочие звуки, от которых мурашки бегали на коже.
Поляну я пересек, как минное поле, но легче мне не стало. Поднявшись на крыльцо, я тихо подкрался к двери, взялся за ручку и дернул на себя.
Она со скрипом отворилась.
В глаза ударил яркий свет от многочисленных ламп. Я прищурил глаза и на время замешкался.
Глава VII
Он слишком много знал
Антон Гольдберг перебирал на столе какие-то бумаги. Тут же лежал портфель, а на полу стояла сумка с вещами. Невооруженным взглядом было видно, что человек готовится к отъезду. Он стоял ко мне спиной и не слышал, как я вошел. Только скрип петель и холодный воздух, ворвавшийся со мной в дом, заставили его оглянуться.
– А, наконец-то, – бросил он через плечо. – Почему так долго?
Я рассчитывал застать его врасплох и по меньшей мере увидеть его удивленное лицо, но удивляться приходилось мне. Антон оставался совершенно спокойным и продолжал копошиться в бумагах. Судя по его словам, он меня ждал. К такому обороту я был не готов.
– Ты хочешь сказать, что ждал меня?
– А кого, по-твоему, я мог еще ждать?
Я вошел в просторную комнату. Деревянная лестница, ведущая на второй этаж.
У правой стены стояла кушетка, и висели громоздкие часы. Маятник стоял на месте. Время остановилось. Плохая примета. Кто-то должен перейти в другое измерение.
Я уселся на кушетку под часами и взглянул на адвоката. Уникальная личность, с которой началась моя новая жизнь.
– Ас чего ты взял, что я должен приехать сюда? – задал я вопрос. – Откуда мне известен этот адрес?
– Не валяй дурака, Тим. Разве Элина Львовна не передала тебе мою записку? Там все указано в деталях.
– Домработница мертва. Ей проломили череп.
Антон оставил бумаги в покое и нахмурил брови.
– Это очень плохая новость.
– Плохая? Не валяй дурака, Антон. Только за сегодняшний день на мою жизнь покушались дважды. Но я оказался слишком живучим. И мне кажется, что ты не мог не знать об этом.
– Могу лишь догадываться. Мне тоже пришлось уносить ноги. Не одному тебе грозит опасность. Нам обоим. Не хотят с нами прощаться, выпускать из поля зрения. Лучше прикончить, пока еще достать можно.
– Твои намеки мне надоели. Выкладывай карты на стол. Хватит делать из меня пришибленного недоноска. Я за это время здорово повзрослел и разбираюсь, что к чему. Начнешь лгать, я не выпущу тебя живым из этой лачуги. Наступил твой экзамен, свои я уже сдал и стал профессором.