— Тогда почему же нет. Я думал, тебе этого хочется.
Виски после пива означало, что Джимми напился уже как следует. Он был возбужден, но не знал, как долго это продлится, если придется уговаривать Марсель. В нем снова поднималось раздражение.
— А вот тут-то ты и не прав. Я ничего не хочу, Джимми, во всяком случае с тобой. Не хочу ни капельки.
Джимми посмотрел вниз на стакан, который он аккуратно поставил у ножки кресла, на цветы в горшках, чувствуя, как улетучиваются надежды хорошо провести вечер, как покидает его очарование вечернего сада и возвращаются воспоминания о грубой реальности повседневной жизни.
— Почему? — все-таки спросил он. Его не очень интересовал ответ. — Ведь мы оба одиноки сегодня, не так ли? — Это было ясно и без слов, но Джимми почувствовал вдруг потребность произнести это вслух, признаться в этом кому-то. Он действительно чувствовал себя одиноким.
Марсель размышляла о чем-то своем. Она вспомнила, как на несколько секунд почувствовала себя неотразимой там, в саду Рэнсомов, прежде чем Джимми отверг ее, и как злоба потом пришла на смену унижению.
Марсель позволила себе насладиться моментом, а затем произнесла:
— Я целую неделю жила тут сама по себе. Одна в доме. Но мне вовсе не так уж одиноко. За неделю о многом успеваешь подумать, и одно из принятых мною решений состоит в том, чтобы делать впредь только то, что я захочу. Или хотя бы не так часто делать то, чего я не хочу. И сейчас, в этот самый момент, я поняла вдруг, что ты как раз относишься к длинному списку того, чего я не хочу. Решил, что можешь прийти сюда только потому, что нет Майкла, и я тут же улягусь под тебя, не сказав ни слова? Я не хочу с тобой целоваться, я не хочу ложиться с тобой в постель, хотя однажды, пожалуй, была не прочь это сделать.
Джимми увидел, что Марсель зло улыбается. Волна раздражения накатила на него.
— Я не хочу, чтобы ты щупал меня, как обычно делаешь это по углам на вечеринках со всеми по очереди. Уж слишком ты неразборчив, чтобы хоть кто-то при этом чувствовал себя польщенным. Мне не нравится, как ты обращаешься со Стеллой, как ты постоянно выбалтываешь чужие секреты. И мне не нравится, как воняет от тебя сегодня дешевым кабаком.
Марсель зажала себе рот ладонью, как будто та, старая Марсель испугалась, что она в своем новом воплощении выболтает что-нибудь еще, такое же злое и резкое.
Джимми встал. Его слегка покачивало. Виски ударило ему в голову.
— Безмозглая сука, — злобно прошипел он.
Джимми поднял руку и несколько секунд изучал свою открытую ладонь, затем медленно сжал кулак и оглянулся, как бы выбирая, на что бы обратить свой гнев. Он сильно ударил по стене. Боль пронзила руку от кисти до локтя. Поглядев еще раз на руку, Джимми увидел, что на костяшках пальцев выступает кровь. Марсель неподвижно застыла в своем кресле. По крайней мере, теперь она не улыбалась. Джимми отпихнул ногой стакан и услышал, как он разбился о камни мощеной дорожки. Едва держась на ногах, он прошел через дом и вышел, хлопнув входной дверью. Среди припаркованных на дороге машин, Джимми с трудом отыскал свою и поехал домой. Рука по-прежнему саднила.