– А он что?
– Да ниче. Как всегда, денег просил.
– А ты?
– Сказала, что недосуг.
– Он что, встретиться хотел?
– Ага, – она рыгнула.
Я невольно поморщилась.
– Ну, давай, Зина, за удачу! – Анисья выцедила в рюмку остатки коньяка.
– Погоди… Ты уверена, что Эрик не побежит заявлять о пропаже сестры? – заволновалась я, проигнорировав «Зину». Мне было не до того. – Ведь он нам все может испортить!
– Не испортит. Поздно уже.
– Нам надо поторопиться. У меня есть рука мулатки.
– Чего-о?
– Я же тебе говорила о своем плане. Если подкинуть Иван Иванычу отрубленный палец, он станет сговорчивым. Настало время решительных действий.
– Вы это серьезно? – уставилась на меня Анисья.
– Конечно!
– И где вы это… ее взяли, руку эту?
– В морге.
– Как – в морге?
– Так. Вчера в лесу нашли тело.
– Тело? – она вздрогнула. – Какое тело?
– Труп девушки со смуглой кожей, – пояснила я. – Она, скорее всего, была проституткой.
– И в каком лесу ее нашли? – напряженно спросила Анисья.
– Да какая разница? В подмосковном. Грибники, говорят, нашли.
Анисья икнула и испуганно прикрыла ладонью рот:
– Ой! Ажник душа в пятки!
– Ты боишься мертвецов?
– Ик. Ой!
– Да что с тобой?
– Ничего. Ик… Развезло меня что-то, Зина… ида Андреевна. Пойду до ветру. Ик…
Я сказала, где туалет. Она схватила сумку, с трудом встала и, пошатываясь, направилась в дамскую комнату. Я сделала знак официанту, чтобы налил мне минералки. Анисья вела себя странно. Вот уж не думала, что она такая чувствительная! Мне что, самой положить посылку в машину Иван Иваныча? Я, вообще-то, рассчитывала, что это сделает она.
Ее не было минут десять, я уже начала волноваться. Не открылся ли у нее от осетрины понос? Нельзя так резко менять образ жизни. Во время ее десятиминутного отсутствия я пила минералку и нервничала. Как же мне уговорить Анисью доставить посылку по назначению?
Наконец она вернулся. Плюхнулась на стул и подмигнула мне:
– Я еще коньячку закажу?
– А не хватит тебе?
– Так переживаний сколько!
Принесли еще графинчик коньяка.
– Ну, вздрогнули?
Вздрогнула я в морге, когда увидела отрубленную кисть. А сейчас пыталась успокоиться.
– Нам пора переходить к решительным действиям, – напомнила я, когда Анисья выпила коньяк.
– А именно?
– Ты позвонишь Иван Иванычу и скажешь, чтобы он готовил три миллиона долларов. Наличными.
– О как! Я-то позвоню. Только он не даст.
– Почему?
– Потому что он жадный.
– Тогда мы пошлем ему отрубленный палец.
– Какой палец? – испуганно моргнула она.
– Я же тебе говорила, что достала кисть мулатки, – терпеливо напомнила я.
– Ах, это…
– Ты можешь подбросить к нему в машину посылку?