«Скоро» это затянулось на полчаса.
Для начала нам попался дозор из полудюжины вооруженных луками солдат, но Мухомора они знали, и нас пропустили. Затем спереди донесся шум – стук топора, лошадиное ржание, отдельные выкрики, и меж деревьев появились просветы.
Огромный воинский лагерь разбили на опушке, и я мгновенно увидел, где стоят наши – Белый Страх лениво колыхался на ветру, а рядом пламенел шатер Лорда. Куда менее приятно оказалось узреть знамя Желтого Садовника, под которым наверняка остановились инквизиторы.
– Спешивайся, – велел колдун, и мы запетляли между костров, пасущихся лошадей и спешащих людей.
Проклятая рота по обыкновению укрылась внутри кольца из телег, но в его пределы мы заходить не стали, а свернули в сторону.
– Дядюшка Ба! – позвал Мухомор, остановившись возле одной из телег.
– Ха? Чо? – донеслось из-под нее, и на свет божий вылез толстенький дядечка лет пятидесяти.
Нос на круглой роже оповещал окружающий мир о страсти своего хозяина к спиртному, в волосах было больше соли, чем перца, но голубые глаза смотрели хитро, а двигался дядюшка на удивление проворно.
– Вот, помощника тебе привел, – сообщил Мухомор. – Принимай. Ну, а я пошел. Только лошадь отдай.
И, забрав у меня клячу, он преспокойно удалился.
– Как же тебя звать, а? – спросил Дядюшка Ба, потирая щетинистую круглую щеку. – Нет, молчи… – это он заметил, что я открыл рот, собираясь назвать свое имя. – Знаю я. Будешь Синяк, самое то, вшивое? А?
Ну вот, был я Рыжий, и это звучало хоть и не благородно, но пристойно, а теперь прозвался так, что в пору на помойку к Сифону и Бороде из «Нашей Раши».
– Ладно, пусть так, – согласился я.
– Жрать хочешь? Нет? Как? – и, не успел я ответить, как Дядюшка Ба обрушил на меня лавину слов, чуть ли не наполовину состоявшую из прилагательного «вшивый».
Его мой красноносый начальник почему-то очень уважал.
Голодным я не был, зато зверски хотел спать, о чем немедленно и сообщил. Дядюшка Ба немного покудахтал, выдал мне одежонку вроде тулупа и разрешил ложиться под телегой.
– Сегодня никуда не двинемся, – сообщил он, – так что дрыхни хоть до вечера.
Я не преминул этим советом воспользоваться, а открыл глаза только в сумерках, и то потому, что меня ткнули в бок.
– Эй, вставай! – донесся знакомый голос. – Что за сранство столько спать?
Ярх! Это что, меня явились проведать парни из нашего десятка?
Выбравшись из-под телеги, я обнаружил не только красноглазого наемника, а еще и Визерса. Они уставились на меня во все глаза, а Ярх от восхищения даже несколько раз цокнул языком.
– Если бы я не знал, что это ты, то нипочем бы не догадался, – наконец сказал он.