— И никто не узнает, где могилка моя, — не совсем кстати промелькнула в голове фраза из песни. Марк так же мысленно сплюнул через левое плечо.
Но вряд ли истребители бросят десантный бот. Значит, будут драться.
Марка охватил легкий трепет. Предбоевой мандраж, как сказал бы Джованни. Все-таки это их первый реальный бой в качестве пилотов. В голове проносились различные варианты действий, а руки автоматически выполнили свою работу подготавливая истребитель к бою. Активизировать систему ПРО, тест пушки…
О, пушка! Это отдельная история. Изучая матчасть корабля и, в частности, бортовой пушки ВАК-4000, Марк понял, что безнадежно влюблен в это произведение человеческих рук и интеллекта. Ствол пушки выращивался в специальных условиях и представлял собой особо прочный монокристалл, практически не подверженный износу. Бронебойный снаряд из чертовски твердого сплава разгонялся в нем до четырех километров в секунду и способен был покалечить даже легкий крейсер (при условии, если тот не будет прикрыт силовым щитом на полную мощность).
Так и есть! Истребители противника заложили крутой вираж и на полной скорости помчались на встречу кораблям землян.
— У них ракеты, командир! — раздался в шлемофоне голос Джованни.
— Уже вижу, — ответил Марк, отметив как тревожно замигала система оповещения о захвате корабля вражеской системой наведения.
Контейнеры с тепловыми ловушками и дипольными отражателями практически одновременно сорвались с плоскостей обоих кораблей и умчавшись на встречу противнику, разорвались красивым облаком. Оно, словно дымовая завеса от взгляда, прикрыла корабли землян от вражеской системы наведения. Точнее, должно была прикрыть. Луч захвата ослабел, но отнюдь не завяз в облаке помех.
— Черт! — вырвалось у Марка.
— Два черта! — тут же подключился Джованни. — Командир, если у них есть дальнобойные "Хадхи", то через 2 секунды они смогут стрелять. Мы войдем в зону пуска. Может, еще по контейнеру?…
— Нет! — Марк лихорадочно размышлял. Вдруг завопила система оповещения. Ракеты! Они произвели пуск. Одна, две… Четыре!
— Джо! Делай, как я! Надо выйти из тени планеты. Форсаж!
Марк рванул ручку управления кораблем на себя и влево, одновременно выжав сектор газа до предела. Перегрузка, не поглощенная полностью бортовым гравитационным компенсатором, вдавила тело пилота в кресло, ностальгически напомнив о прошлом. В двадцатом веке летали вообще без компенсаторов. Правда и скорости были не те.
Истребитель, провернувшись вдоль своей оси, вошел в глубокий вираж и помчался к четкой границе света и тени, прочертившую планету от полюса до полюса.