— Фенрис.
При упоминании своего имени юноша перестал ухмыляться. — Это мое имя.
— Мне нужно в туалет.
Фенрис что-то рявкнул старухе, которая только и делала, что таращилась на Люка с момента своего появления в комнате. Она медленно пересекла комнату и исчезла за дверью. Ее маленькие ножки прогромыхали по неровным доскам пола.
Люк отвел глаза от открытой двери, стараясь скрыть проявленный к ней обостренный интерес. — И еще мне нужна моя одежда, Фенрис из Швеции.
— Из Норвегии! Я норвежец. Викинг!
— Хорошо, Фенрис из Норвегии. Я хочу уйти отсюда. Спасибо, что вытащили меня из леса. Иначе я бы погиб. Но моих друзей убили, и я должен сообщить об этом. А теперь еще вы и ваши друзья заставляете меня нервничать.
Фенрис улыбнулся. — Тогда ты очень мудрый человек, Люк из Лондона. Потому что нужно бояться волков, дьяволов и огонь, когда они на дикой охоте.
— Я не понимаю.
Фенрис оскалил в усмешке желтые зубы.
Пожилая женщина вернулась в комнату, с трудом волоча большое деревянное ведро. Очень старое, как музейный экспонат, скрепленное по бокам железными обручами. Фенрис наблюдал за ее мучениями, но даже не попытался помочь ей.
Внезапно снизу раздался низкий голос второго юноши. Люк сразу понял, что тот говорит по-норвежски. Фенрис закатил глаза. — Я должен идти, Люк. Но мы еще поговорим. — Он кивнул на ночной горшок, который старуха поставила у ног Люка. — Пожалуйста, ссы на здоровье. — Он повернулся и пошел к двери. Старуха громко засеменила за ним.
Люк услышал, как ключ повернулся в замке. — Почему? Почему закрываете дверь? — крикнул он.
Ему никто не ответил.
Столовые приборы были сделаны то ли из кости, то ли из дерева. Люк не знал точно, да и трогать их не хотел. Деревянная тарелка держалась на весу на ножке кровати и была наполовину наполнена тушенкой и вареными корнеплодами. Он колебался, стоя над ней с безвольно повисшими руками, и мучаясь от запаха. Голод прожигал желудок до самого позвоночника и кружил голову. Когда он в последний раз ел? Он не знал, потому что не знал, как давно он находится в комнате, мочась под себя в постель.
Пока Фенрис болтал, еда успела остыть. По крайней мере, она была мягкой. Люк встал перед тарелкой на колени, поднес к ней лицо.
К тому времени, как он слизал с тарелки последнюю каплю горького соленого соуса, он услышал нарастающий гул голосов и топот ног, доносящийся с нижнего этажа.
Возбужденные голоса. Пронзительные крики, имитирующие блэк-металлический вокал. Рычание и бульканье, срывающиеся на ломкий фальцет. Интересно, они общаются таким образом, или просто пытаются превзойти друг друга как дети? Самым громким был Фенрис. Люк усомнился, что рот этого юноши когда-либо закрывается надолго. Его придурковатые крики поддерживались гулким баритоном Локи. А все эти шакальи звуки, похоже, издавала девушка, соревнуясь с Фенрисом. Вряд ли эти вопли могли принадлежать старухе. А почему они ходят по дому в обуви? — Задался он вопросом, тут же почувствовав его неуместность. Но этот непрерывный стук ног по деревянному полу был невыносимым и оглушительным. Он заставлял его вздрагивать, действовал на нервы и пугал. Люк боялся, что он в любой момент раздастся на лестнице, ведущей в его комнату.