— Не могу сказать.
— Это я, я, все время я. Понимаешь? Я, и только я. Я хочу остановить это. Хотя бы ненадолго.
— Вот почему я живу в деревне. Город мне не подходит.
— Думаю, ты прав.
— Знаю, Дэвон зовет. Пора домой, шеф.
Люк кивнул, и почувствовал, что мыслями он где-то в другом месте.
Хатч вернул его в реальность. — Тем не менее, я собираюсь рассказать тебе кое-то. Но только между нами.
— Что?
— Ты поймешь, почему я не хочу, чтобы ты поддевал толстяков насчет их жен. Надеюсь, это поможет избежать будущих военных действий.
— Продолжай.
Хатч сделал длинную затяжку и выбросил сигарету. Она упала во тьму, оставив след оранжевых искр. — Мишель выгнала Фила из дома.
— Да, ну?
Хатч кивнул. — Ему пришлось перебраться в квартиру. Она забрала девчонок, и дом собирается забрать. Сплошной шантаж.
— Почему?
Хатч оглянулся через плечо на палатку, где спал Фил. Когда после короткой паузы оттуда снова донесся храп, он снова повернулся к Люку. — Он ей никогда не нравился. Ты знаешь это. Но он был при деньгах. Мамин-папин банк, потом агентство недвижимости. Только поэтому она им и заинтересовалась. Хотя дела на том фронте шли не так уж и хорошо. Его компания пострадала от кризиса. Агентство недвижимости. Никто не будет покупать те шикарные апартаменты, которые строит его фирма. Если у него и было чего много, так это долгов. А все из-за кредитов и займов. Им было нечего возвращать банкам. И как только все зашаталось, Мишель умыла руки. Он и дом на Кипре потерял. Банкрот.
— Вот, дерьмо.
— Не то слово. И Домжа в той же лодке, плюс-минус пара миллионов.
— Нет.
— Шш. — Хатч снова посмотрел в сторону палаток. — Развелся.
— Правда?
Хатч кивнул и потянулся к котелку. — Передай ведро.
Люк протянул ему свою пустую кружку.
Хатч сосредоточенно налил кофе из котелка. — Еще до моей свадьбы. В тот день они даже формально не были вместе. Гэйл уже несколько лет была сильно подавлена. Вопросы самооценки. Или послеродовая депрессия после рождения Молли, их последнего ребенка. Кто ее знает? И в прошлом году она попросту опустила руки. А ты знаешь, какой букет у их младшего. Астма, синдром дефицита внимания. Теперь они думают, что это аутизм. Все, что полагается. Плюс, Дома еще выгнали с работы. Маркетинг в сфере финансовых услуг. Сократили. Весь его талант как водой смыло.
— И чем он сейчас занимается?
— Присматривает за детьми, злится. Вертится как белка в колесе, только толку мало. Гейл живет у матери. Сидит на таблетках.
Люк закрыл лицо руками и застонал, — Вот, дерьмо.
— И он проделал весь путь из Швеции, чтобы замудохаться, заблудиться, и получить от тебя даже не одну взбучку, а две. Вот почему они оба такие взвинченные и сварливые. И, похоже, им не так уж приятно видеть, что кое-кто прожигает жизнь без всякой ответственности.