Когда они прибыли в порт и поставили машины в указанном месте, остались еще две обычные формальности. Прежде всего получить расписку о сдаче машины в полном порядке — «таможенную квитанцию», а затем отвинтить транзитный номер. Каждый шофер обязан был снять и передний и задний номер и сдать их в контору.
Выполняя указания Бандера, Чарлз, как только освободился, зашел в общественную уборную на том же причале. Там он застал остальных. Они все уже передали свои номерные знаки Бандеру, забрал он их и у Чарлза, а потом унес полный комплект в закрытую кабинку. Все слонялись по уборной, куря, болтая, оправляясь или только делая вид, что пользуются писсуарами. Через несколько минут появился Бандер, с шумом спустив воду на тот случай, если бы зашел кто-нибудь посторонний. Но таких не было. Быстро, но в открытую Бандер вернул каждому его номерные знаки. По одному, по двое они вышли из уборной, миновали ворота доков и отправились на станцию.
Только очутившись один в пустом купе, Чарлз как следует разглядел оба своих знака. У каждого из них сзади была прилажена накладка из пластмассы, под цвет металла. Ее придерживала тугая защелка, но, просунув монету в щель, оставшуюся с одной стороны, можно было довольно легко приподнять накладку. Он так и сделал. В просвете не более чем в пять миллиметров между настоящей и фальшивой стенкой были плотно уложены пять каких-то крошечных пакетиков.
Чарлз снова приладил накладку и положил знаки на багажную сетку. Ему не к чему было заглядывать в эти пакетики.
Если бы несколько недель назад его попросили составить список самых мерзких преступников, он одними из первых назвал бы торговцев наркотиками, считая их не меньшими мерзавцами, чем, скажем, торговцев живым товаром. А вот сейчас он помогал провозить из порта героин, опиум или еще какое-нибудь зелье, помогал доставлять его наркоманам. Он стал членом, пусть самым ничтожным, организации, которая распространяла наркотики по всей стране; организации, которая следила за поступлением товара в порт, за тем, чтобы его прятали в заранее условленные места — в уборные, в бачки или еще куда-нибудь, — чтобы Бандер и его подручные через несколько часов извлекали его оттуда. Все это было словно одна большая паутина; каждому давали определенное поручение и говорили как можно меньше о том, что делают другие. Например, он, Чарлз, не знал, кто и как распорядится пакетиками, спрятанными в его номерных знаках. Это касалось кого-то другого, а он должен был только, по прибытии в контору, оставить знаки на обычном месте, там их найдет Бандер, а может быть, и еще кто-нибудь, кого Бандер даже и не считает членом шайки, и этот человек вынет пакетики. Потом зелье попадет к продавцам, а затем и к несчастным созданиям, полубезумным, одиноким, больным, неуравновешенным или просто незрелым. И он соучастник этого! Чарлз смотрел в окно пустым тяжелым взглядом, презирая себя, презирая свое падение. И ради чего?