Между тем к обитателям болот нагрянули нежданные гости, коих ненавидели и боялись как те, кто был имущим, так и те, у кого не было ничего. В то утро Тамит проснулся, едва на востоке встрепенулась прозрачная и нежная, как крылья стрекозы, заря. Во тьме начали проступать очертания тростниковых зарослей, какая-то птица завела тревожную песнь. Что делает Тия? Мучается, плачет, вспоминает о нем? Что он может и должен сделать для того, чтобы они снова встретились?
Юноша подумал об огромной незримой пирамиде, возвышавшейся над ним, над писцом Анхором, над девушкой, — пирамиде власти, обычаев, догм. Тамит знал: чтобы получить Тию, ему придется сразиться не с ее отцом и не с вооруженными палками нубийцами, а со своей судьбой. Мир был велик и вместе с тем имел жесткие границы, раздвинуть которые живому человеку не проще, чем мумии разорвать свои вечные путы.
Юноша вышел на берег и принялся наблюдать за пробуждением дня. Воздух быстро светлел, и был недалек тот миг, когда из-за горизонта должен показаться краешек солнца. Тамит ожидал утреннего приветствия бога с легкой улыбкой на губах. Шеду, его отец, всегда говорил: «Если мрачный дракон, что прячется по ту сторону небес, выпустил солнце из плена и день начался, значит, все будет хорошо».
Тамит был готов принять первый солнечный луч как обещание богов, как залог грядущего счастья, когда вдруг из зарослей выплыла лодка и горизонт заслонили темные силуэты человеческих фигур.
Юноша все понял. Он стоял и ждал, наблюдая за нежданными гостями, пристающими к берегу.
Это был не Анхор, а его помощник по имени Нефру, а с ним пятеро воинов.
Тамит наблюдал за тем, как посланник Анхора выбирается из лодки, стараясь не замочить длинного белого одеяния и сандалий из мягкой кожи. Это был низенький суетливый человечек, который испуганно прятал глаза от высокородных и безжалостно пронзал взглядом феллахов.
Ступив на берег, Нефру произнес то, что Тамит ожидал услышать:
— Мне нужен человек по имени Шеду. Позови его!
— Зачем он вам?
Помощник Анхора нахмурился.
— Не смей задавать мне вопросы, простолюдин! Делай, что тебе говорят!
Тамит решил, что спорить бесполезно, и привел отца. Выслушан Нефру, тот растерянно произнес:
— Я не смог заплатить того, что положено, но мне дали отсрочку...
Помощник писца вынул папирус и бесстрастно перечислил то, что отец Тамита был должен немедля отдать в казну.
— Иначе пойдешь в тюрьму, — закончил он и медленно вложил свиток в футляр. Взгляд маленьких бегающих глазок Нефру светился безжалостным любопытством, тогда как бесстрастные глаза воинов мрачно сверкали из-под насупленных бровей.