— И что вы здесь забыли, молодой человек? — не очень дружелюбно спросил он.
— Петр Анатольевич, я Андреев Сергей, сын вашей старшей медсестры. Понимаете, я учусь сейчас на третьем курсе и обратил внимание на жалобы моей мамы. Мне кажется, что эти жалобы очень похожи на начальные симптомы рака желудка.
На лице Петра Анатольевича появилась понимающая усмешка.
— А скажите, молодой человек, что вы сейчас проходите по пропедевтике?
— Петр Анатольевич, я понимаю, вы думаете, у меня типичная ситуация третьекурсника, который впервые начитался медицинской литературы и находит у себя и всех близких симптомы любой болезни, но поверьте, это не так. У моей мамы практически постоянные боли в эпигастральной области, кроме того, имеется комплекс малых признаков рака желудка. А пришел я к вам с просьбой, чтобы вы воспользовались вашим авторитетом для направления ее на обследование, а то она сама пойдет тогда, когда уже совсем все будет плохо. Только я прошу вас, не говорите ей, что это я просил об этом.
Прошло около недели. Я вечером сидел в гардеробе больницы, изучая толстенный том по психологии на английском языке, когда ко мне заглянул Петр Анатольевич. Он взял из моих рук книгу, прочитал название, присвистнул и с интересом посмотрел на меня:
— Послушай, Сергей, ты откуда этот том выкопал?
— Да вот получил по межбиблиотечному абонементу.
— Ты что, так серьезно интересуешься психологией?
— Я вообще многим интересуюсь, и психологией в том числе.
— Сергей, я тут поспрашивал своих врачей, они все о тебе высокого мнения, считают в будущем неплохим специалистом. Редко бывает, что уже на третьем курсе можно такое сказать о студенте. Но зашел я сказать тебе о том, что отправил Дарью Васильевну на рентгенографию и скопию желудка. По малой кривизне нашли приличную язву, и по косвенным признакам рентгенолог не исключает озлокачествления. Так что надо уговаривать ее на операцию, там уже будет яснее, на что идти.
Отец, конечно, эту новость принял с тяжелым сердцем. Дома в течение месяца была очень нервная обстановка. Но после оперативного лечения, в ходе которого была проведена резекция двух третей желудка, мама довольно быстро восстанавливалась. При гистологическом исследовании диагноз рака был подтвержден. Но хирурги онкодиспансера были полны оптимизма.
— К нам на такой ранней стадии заболевания больные практически не попадают. Так что скорее всего все будет хорошо.
И суеверно стучали при этом по дереву.
Когда мы с отцом пришли в диспансер, мама была уже в палате. Выглядела она неважно, но при виде нас заулыбалась. Отец, как я его ни отговаривал, принес сетку апельсинов. Он считал, что это самый хороший подарок для больных, перенесших операцию. В палате было еще три женщины, и мы угостили всех.