Я прошел несколько купе и все-таки обнаружил место, где сидели три старших сержанта. У них было поспокойней, и пили они из маленьких граненых стаканчиков, видимо, кто-то постарался к дембелю. Но вот с водкой у них не очень: на столе сиротливо стояла одна, немного недопитая бутылка.
Я подошел к столу и со словами:
— От нашего вагона вашему, — поставил на стол три бутылки.
Сержанты пьяными глазами посмотрели на меня:
— А что ты, старшина, такой добрый? Мы про таких добряков у сапогов раньше не слышали.
— Слушай, моряки, мы со сборов едем. Тут ваш паренек с нашим один на один перемахнулись, так вот мы за своего прощения просим. И вот он тоже пришел со мной, извиниться хочет.
— И что этот хмырь — нашему морпеху морду начистил?! — с удивлением завопили сержанты.
— Да вот как-то так получилось.
Один из сержантов выскочил в коридор, и я услышал его мощный голос:
— Эй, деды! Кому там из наших морду начистили?
Спустя несколько минут в проеме купе появился морячок не очень высокого роста. Когда он увидел Валеру, его лицо, украшенное фингалом, радостно осветилось:
— Ага, сам явился, ну сейчас мы тебя отрихтуем!
— Погоди-погоди, Гена, — веско произнес сержант. — Расскажи лучше, как это гражданский уделал морского пехотинца?
Лицо морячка сразу сделалось пунцовым, и он замямлил:
— Да вот, ребята, он как-то неожиданно дал мне в глаз, я даже среагировать не успел.
Настроение у моряков резко сменилось. Видимо, драться в поезде особого желания ни у кого не было. Но мое желание приехать домой трезвым так и не сбылось, потому что пришлось до Энска пить водку в компании трех морпехов.
Прибрел домой я лишь в полпятого утра. Аня, знавшая, что я приеду ночью мурманским поездом, похоже, не ложилась и сразу открыла дверь. Я зашел в коридор и рухнул на пол.
Проснулся я, когда солнце уже ярко освещало комнату. Я лежал раздетый на кровати, моя жена сидела рядом и разглядывала мое лицо.
— Аня, что с тобой? Что ты во мне ищешь?
— Да вот смотрю, какие следы оставляет после себя длительное употребление спиртного, — улыбнулась она.
— А кто меня уложил в кровать?
— Сережа, здесь, кроме меня, никого не было, а ты забываешь, кто у меня папа. Я с ним такую практику прошла. Но мне бы не хотелось, чтобы ты шел по его стопам.
Долго мы не пикировались. Я схватил жену и увлек к себе под одеяло.
* * *
Весь шестой курс я старался не отходить от операционного стола, искал любой повод, чтобы быть в оперирующей бригаде. Даже ночами в больнице, когда я дежурил в своем подвале, под любым удобным предлогом вставал за операционный стол. Это было не так просто, потому что хирургов много, а операций — не очень. Конечно, дневное время оказалось полностью расписано, а «держать крючки» не хотелось никому.