Так, ладно... Понятно, что мчаться сломя голову к Жбану уже смысла нет: и так видно, что замок взят. Ну, а пока народ развлекается, надо бы и мне здесь разобраться. Ведь не зря к этому погребу часового приставили: не иначе как ценное имущество заховано. Если не взглянуть хоть краешком глаза, что же этот хмырь с алебардой так бдительно стерёг - точно от любопытства сдохну, шо та кошка. Но сперва надобно убедиться, что часовой нейтрализован надёжно: ожившие жмуры за спиной мне совершенно не нужны.
Преодолевая неприятные ощущения, проверяю раскинувшееся тело с окровавленной головой на признаки жизни... Безрезультатно: труп классический, не закоченелый пока... Сам виноват: нечего было на меня лезть. Сложись чуть иначе, и здесь кровавило бы снег уже моё бренное тело... Так что на войне, как на войне...
Так... А ведь верно: не простой ратник мне попался, совсем не простой! В одном из двух отделений кожаного кошеля на поясе покойного обнаруживается небольшая деревянная пластинка с вырезанными письменами и изображением некоего существа, более всего напоминающего скорпиона. Пайцза!
Зыркнул по сторонам: вроде, никого рядом, кто мог заметить этот 'вездеход'. Старательно запрятал за голенище: такие штуки лишний раз светить чревато, всё равно, что 'корки' НКВД в Рейхсканцелярии. Остальное содержимое кошелька - около сотни монет разного достоинства и разных стран, включая золотые и три золотых же кольца - ссыпаю обратно: пойдёт в общую кучу трофеев. Раз земан обещал разделить дуван по-честному, значит, так и будет. Ян Жбан словами не разбрасывается!
Засунув за пояс подобранную сокирку и вновь зарядив пистоль, я, наконец, приступил к осмотру погреба. Да, оборудовано основательно: похоже, целый бревенчатый сруб вертикально вкопан в землю так, что над поверхностью торчат только верхние венцы с маленьким вентиляционным оконцем, перекрытым деревянной же решёткой из толстых сучьев. Такая же бревенчатая крыша покрыта толстым слоем то ли глины, то ли основательно слежавшейся земли вперемежку со стеблями какого-то тростника или очерета. К низкой двери из толстых плах вели вырытые в земле ступени. Сама же дверь, помимо здоровенной сосновой щеколды шириной сантиметров под тридцать и поболее метра в длину, от постороннего проникновения уберегалась солидным замком в виде свернувшейся клубком собаки. Мн-да... Вряд ли подобные меры безопасности предприняты для того, чтобы надёжно сохранить какую-нибудь бочку квашеной капусты. Впрочем, кислая вонь, исходящая изнутри, не давала гарантировать это на все сто процентов.