— Вы позволите высказаться, Ваша Светлость? — робко встрял в наш разговор сьер Вото.
— Говори, — поощрил его дон Саншо.
— Я так думаю, что лошадей надо подарить не барону, а молодой хозяйке, как только Его Высочество возложит на себя ее цвета и признает своей Дамой. Это будет куртуазней. Я готов отдать из своего копья белую кобылу. Какая лошадь будет выбрана второй на жительстве в этом шато, решайте сами, сеньоры.
— Ладно, отберите коней сами, но так чтобы мне не было позорно за подарок принца, — ну прям действительно как монарх повелел, причем людям не из моего государства.
Нахал.
Кто нахал?
А я и нахал.
Подбежала дуэнья моей пассии и проворковала, присев перед нами раскорякой в неловком реверансе.
— Ваши Высочества, Его Милость господин барон велел передать, что обед будет накрыт в большой зале.
— Пошли, Феб, послушаем божеского соловья, — скаламбурил дон Саншо, направляя свои стопы в сторону замковой капеллы. — Заодно аппетит нагуляем.
После обеда все население замка собралось у парадного крыльца. Причем как-то все приоделись опрятнее и даже несколько празднично. Это касалось и слуг. Наши люди снова вздели на себя гербовые котты, которыми как я уже понял, они гордились.
Барон, припадая на свою деревяшку, взошел по ступеням, ведя за руку внучку, которая по торжественному случаю была облачена в парадное платье из золотой парчи и светло-зеленого бархата. Глубокое декольте стыдливо прикрывала нижняя рубашка из полупрозрачной ткани присобранная на горле в некое подобие фрезы. Само платье на спине застегивалась по новой моде — на крючки, а не на шнуровку. Мне даже жалко стало девушку: все же стальной корсет и железные фижмы в сочетании с тяжелым текстилем в несколько слоев весило все не меньше, чем рыцарский доспех. Зато гляделась она просто шахматной фигуркой.
На голове прекрасной Иоланты блестела в ярких лучах солнца жемчужная сетка, сделанная в виде шапочки, из-под которой ее волосы крупными локонами ниспадали на спину, закрывая ее до пояса.
Пара дам в ее окружении горделиво возвышались над толпой узкими коническими колпаками, с которых ниспадала длинная кисея. Все остальные представительницы прекрасного пола красовались разнообразными чепцами.
Слева от хозяев стоял, перебирая четки, патер Денни в неизменной холщевой рясе. И четки у него были деревянные, но как шепнули уже, привезенные с самого Иерусалима. По спокойному лицу падре казалось, что данное мероприятие святого отца совершенно не волнует. И весь он в горних сферах.
Мои люди и люди дона Саншо встали напротив лестницы в два ряда углом, оставив внутри этого построения место для меня, инфанта и рыцарей. Даже сержант встал в строй.