Снова в голос пою и думаю: «А не сболтнул ли я чего-нибудь лишнего?». Все же я попаданец. А попаданец просто обязан дуть советы в уши Сталину, убить «кукурузника», создать промежуточный патрон и командирскую башенку на Т-34. Да, и перепеть Высоцкого. Полный набор, да не к этому времени. Потому, как и Сталин, и «кукурузник» тут я — един в двух лицах. На все остальное просто технологии недоросли. А Владимира Семеновича еще адаптировать и адаптировать к местным реалиям. «Значит нужные книжки ты в детстве читал…» — вроде как про этих жителей, но они просто не поймут, о чем я глотку надрываю. Где монастырские послушники, а где рыцари? Дистанция несовместимая.
Сам удивляюсь, как наблатыкался я моментом переводить с языка на язык. А тянется хорошо, душевно.
Вдоль Эбро гуляет, вдоль Эбро гуляет, вдоль Э-э-э-эбро гуляет,
Эскудеро младой.
А донна младая, прекрасна, свежа и … С под кружев мантильи
Льёт слезы рекой.
— О чем дева плачешь, о чем дева плачешь, о чем дева плачешь,
Воды Эбро солоня?
Я рыцарь без страха, упрека и лени. Готов защищать тебя
Твердой рукой.
— За два мараведи гитана гадала, старуха гадала
За ручку брала
Не быть тебе дева, — гитана сказала. Не быть тебе дева
Идальго женой.
Поедешь венчаться, в Туделу, в соборе. Поедешь венчаться…
Обрушится мост.
Вдоль Эбро гуляет, вдоль Эбро гуляет, вдоль Э-э-э-эбро гуляет,
Кабальеро младой.
А донна красива, но бледно-зелёна. Лежит себе вечно
Тренькнула последняя струна. В образовавшейся тишине только жена литейщика откровенно всхлипывала, тихо плача и утирая слезы передником. Совсем как русская баба.
Разрывая тишину, раздались аплодисменты с темного берега.
— Шарман, шарман, — с некоторой ехидцей в голосе сказала темнота. — Не чаял встретить в такой глуши сильного поэта. Вот только с размером строф у вас просто беда, молодой человек. Вас разве не учили стихосложению…
— Кто там так дерзко голос подает, — гневно рявкнул шевалье д’Айю.
— Франциск дю Валлон де Монкорбье, мессиры, — спокойно отозвалась темнота. — К вашим услугам.
А не слишком ли близко мы строим от берега, — моментом подумалось мне. — В самый раз для бандитского налета на лодочках.
А вслух сказал.
— Я с удовольствием возьму у вас пару уроков, мессир, но только утром. Приглашаю вас к завтраку. Ночь предназначена Богом исключительно для сна, а то разное может приключиться по дьявольскому наущению, пока Бог спит, в том числе можно будет проверить, узнает ли завтра шея, сколько весит зад.
— Вы меня озадачили, мон сьер, — донеслось из темноты. — Что ж, сомневаюсь в явном, верю чуду. А за приглашение: спасибо. Непременно постараюсь почтить ваш завтрак.