Как-то раз я стояла и смотрела, как Варя бегает с девочками по двору. Они просто бегали и смеялись, ни во что не играли. И в беготне друг за другом состояла вся прелесть игры, вызывающая такую радость. Надо же, как у некоторых взрослых. Догонишь — и всё, не во что больше играть.
Боль прошла гораздо быстрее, чем я думала. Тянула-ныла, и как-то незаметно отпустила. Мне стало легко и просто. Мобильный я отключила, попросив Антона общаться со мной по е-мэйлу. «Жить без любви легко и просто…» — как точно! И дело не только в том, что все мои силы и мысли занимал мальчик, который вот-вот собирался увидеть свет. Мальчик-мальчиком, но я давно не испытывала такой свободы и легкости, как в этот месяц. Может, права Нелька, сказавшая как-то в сердцах: «Чего ждать от мужчины, кроме денег и огорчений?» За свои пять недель счастья я уже наплакала пять вёдер слез. Стоило ли оно того?
Или, может быть, я всё не тех мужчин выбираю? Всё чаще и чаще приходила мне в голову эта мысль. Пока я не поняла, какое у нее будет продолжение — «Ведь где-то есть наверняка, хороший, порядочный человек, допустим… нет, уже не офицер, и конечно, не физик — мы наслышаны про них! — и не банкир… Скажем… архитектор — вот! Точно! Архитектор. И он живет и ждет меня, надо и мне дождаться встречи…»
Ну уж нет! Прервала я сама себя. На меня встреч хватит, не надо себя обманывать.
Однажды мы пришли из школы, и я увидела стоящую у нашего подъезда Толину машину. То, что это он, я поняла еще издалека. У меня вдруг стукнуло и сильно заколотилось сердце. Я остановилась, стараясь ровно дышать и не пугать лишний раз бедную замотанную Варьку, которой опять пришлось объяснять: то, что только что было «хорошо», оказалось «плохо».
Толя вышел из машины, едва завидев нас. Нет, не вышел. Выпрыгнул, насколько позволяли ему габариты, и опрометью бросился к нам. Варя, как обычно во всяких сомнительных ситуациях, крепко сжала мою руку и прислонилась ко мне. Я остановилась и молча смотрела, как он стремительно приближается к нам.
— Это бесполезно, Толя, — громко и отчетливо сказала я.
Он остановился на достаточно приличном расстоянии от нас.
— Бесполезно, уходи.
— Бесполезно что? И почему бесполезно? — спросил он, сделав еще несколько шагов к нам. Но все же остановился.
— Все бесполезно. Уходи.
— Хорошо. Я понял, — он развернулся и пошел.
Он дошел до своей машины. Открыл дверь. Потом закрыл ее и вернулся к нам. Мы так и стояли там, где стояли.
— Я уйду. Скажи только — почему? Ты вернулась к Саше?
— Нет.
Я смотрела на него и прикидывала — не дать ли ему по морде. Нет, высоко. Да и беременным нельзя тянуться кверху — пуповина может слишком натянуться или запутаться — я точно не знала, но помнила, что тянуться нельзя.