Женщина опустилась на плоскую плиту слоистого сланца и с минуту сидела неподвижно. Ветер притих, и тайга внизу, за развалом скал, тоже замерла.
— Пусть я не сумела! — сказала Ольга, нарушая тишину. — Пусть я только рассуждаю! Но ведь он не посоветовал мне, как надо сделать лучше!..
Она достала из кармана свернутые листки, начала читать вслух, будто обращалась к облюбованной ею гигантской аудитории нагорья. Скалистые пики, каменные останцы и одинокие кусты стланика чутко внимали ей, и снова ее глаза заблестели от волнения. Может быть, пережитые впечатления дополняли картину, которую она силилась изобразить.
Шорох смятых страниц заставил ее вздрогнуть. Да, вот они белеют в ее руке, словно крылья пойманного голубя.
«Если получилось неудачно, так ведь это первая попытка. Надо добиться, чтобы вышло хорошо. Я снова пойду на рудник, еще раз посмотрю и напишу по-другому».
Ольга разгладила на коленях исписанные страницы, бережно свернула их, положила в карман и поднялась с камня. В глазах ее отражались и небо, и золотые искорки солнца, но в них сверкала теперь еще и решительность.
Гроза опять не собралась, а просто выползла из-за гор серая громада тучи, заслонила небо и разом сбросила на землю частую белесую сеть. Вся окрестность наполнилась плеском и шорохом. Прохожие, подгоняемые дождем, резво побежали по улице; побежала и Ольга, которую ливень застал около дома Пряхиных.
Несколько минут она стояла на крыльце, отряхиваясь и следя, как хлестали тугие струи дождя по прикатанной дороге, по крышам домов, по кустам и травам, омытым до зеленого глянца…
Рядом стукнула створка окна, и Ольга услышала голос Павы Романовны:
— Какой воздух — чистый озон, хотя прошел всего-навсего хорошенький дождь. В этой местности грозы бывают редко, к моему счастью. Ужасно боюсь молнии. А вы?
— Я боюсь только ее воздействия на подачу электроэнергии для производства, — ответил Тавров.
— Эх вы, рационалисты! — вздохнула Пава Романовна.
— Вы хотели бы, чтобы я тоже завешивал окна и двери и сидел в потемках? Что в этом хорошего?
— Возможность побыть с приятным человеком, когда все дрожит от раскатов грома, — с оттенком лукавства сказала Пава Романовна.
«Вот соблазнительница!..» — подумала Ольга, усмехаясь.
Она хотела уйти, но невольно замедлила, прислушиваясь к словам Таврова:
— Я не люблю прятаться по темным углам…
— Не очень-то любезный ответ! — добродушно заметила Пава Романовна и, неожиданно выглянув в окно, увидела на крыльце Ольгу. — Вот вы где попались! Почему не заходите?
Ольга вспомнила посещение рудника вместе с Тавровым и открыла дверь. Пусть он не думает, будто она ничего не сделала!