— Думаю, это было бы правильно!
Алида встала.
— Мне следовало бы подумать… прежде, чем говорить, — неуверенно произнесла она.
— Это нам всем не помешает! — ответила великая княгиня. — Но, к счастью, мы многое забываем, иначе было бы просто невозможно жить! — Она ободряюще улыбнулась Алиде: — Идите и помиритесь с моим дорогим Владимиром! Он поймет все, что вы скажете.
Господин Строенский все еще играл, когда Алида вышла из гостиной. Она очень медленно пересекла приемную, по которой буквально пролетела несколько минут назад.
Что же сказать? Да, извиниться будет трудно!
Она поняла, что поступила глупо и опрометчиво, а ведь за это ее не раз наказывал дядя и часто осуждал отец.
Девушка открыла дверь в библиотеку и тихо вошла туда, робея перед неприятным объяснением.
Князь по-прежнему сидел перед камином и смотрел на пламя. Он не слышал, как вошла Алида. Она некоторое время наблюдала за ним, заметив на его лице грустное, почти безнадежное выражение.
Почувствовав ее присутствие, он поднял глаза.
Их взгляды встретились, и Алиде показалось, что произошло что-то странное, неожиданное, что-то чудесное, околдовавшее их обоих. Сначала она не могла сдвинуться с места и едва дышала, потом тихо, еле слышно произнесла:
— Я вернулась… чтобы извиниться перед вами!
Князь встал, и Алида медленно, словно загипнотизированная, подошла к нему.
Дойдя до камина, она застыла. Князь казался ей большим, высоким, заполняющим все пространство. Помолчав секунду, она произнесла:
— Простите меня! Я не поняла вас!
Их глаза встретились, и вдруг князь неожиданно спросил:
— Кто вас бил?
Алида почувствовала, как яркая краска заливает ее щеки. Отвернувшись к огню, она тихо ответила:
— Мой дядя.
— Как можно бить такой цветок? — задумчиво спросил князь, но Алиде показалось, что она ослышалась, — Может быть, сядем? — тихо предложил он, указав Алиде на кресло, в котором она сидела раньше. Но она опустилась на шкуру белого медведя, разостланную перед камином.
Серое платье мягко облегало ее фигуру. Она сидела так, что князю был виден только ее маленький прямой носик и изящный силуэт на фоне огня.
Он сел в кресло и стал смотреть на нее. После молчания, длившегося, казалось, вечность, князь тихо спросил:
— Почему ваш дядя бил вас? Что вы могли натворить?
— Он ненавидит меня.
Алида чувствовала, что должна сказать князю правду. Он не расспрашивал ее, но она понимала: он ждет ее исповеди. Через несколько секунд она неуверенно начала:
— Может быть, это и не так. Дядя не столько ненавидит меня, сколько…. наказывает за… поступок отца, который он не одобряет.