— Ждите, мы скоро будем.
Дежурный быстро повесил трубку и, обратившись к помощнику, сказал:
— Немедленно вызывайте судебномедицинского эксперта. Скажите — произошло убийство.
— А вы, — обращаясь к шоферу, распорядился дежурный, — немедленно поезжайте за майором и следователем.
Через несколько минут майор Минкин, прокурор Першиков, следователь Хохлов и судебномедицинский эксперт Владимирова выехали на место преступления. Машина неслась с утроенной скоростью. По сторонам мелькали телеграфные столбы, деревья, высаженные вдоль дороги. Все сидевшие в машине молчали, каждый думал об одном: кто убит?
На быстрой скорости проскочили перекресток, поднялись на мост и начали спускаться вниз. Луна поливала овражек бледным, но довольно ясным светом и даже издали было видно, как внизу, в том месте, где тропинка пересекала асфальтированную магистраль, стояли несколько человек и смотрели с насыпи в балочку.
Машина подъехала к стоявшей группе людей и остановилась. Не успели приехавшие выйти из машины, как к ним подбежала Плошкина и тихо сказала:
— Вот там, видите, лежит. Точно, военный какой-то.
Все направились к месту, где, распластавшись на земле, лежал человек.
— Каюков! — первым воскликнул Минкин.
— Браток, кто же это тебя?! За что?
Каюков в окровавленной шинели лежал на спине, широко раскинув руки и ноги. Расстегнутая кобура, передвинутая сбоку наперед, была пустой.
— А у него был пистолет? — спросил следователь у Минкина.
— А как же! Он шел на оперативное задание. Но посмотрите, может он жив, — как будто услышав легкий стон, обратился Минкин к Владимировой.
Все лицо Каюкова было в крови. На шее виднелась веревка. В нескольких метрах лежали шапка-ушанка, кожаные перчатки.
Владимирова прощупала пульс. Потом, словно ее толкнул кто-то, быстро наклонилась к груди Каюкова. Минкин привычным профессиональным взглядом окинул гимнастерку. Боковой карман, в котором, он знал, Каюков хранил партийный билет, удостоверение личности, был застегнут. «Его никто не грабил, — пронеслась мысль. — А вот пистолета нет»…
Владимирова быстро поднялась.
— Он жив, — произнесла она в глубоком волнении. — Немедленно в больницу. Он в глубоком обмороке.
— Скорее машину! — крикнул Минкин.
Вчетвером они подняли отяжелевшее, податливое тело. И теперь только все явственно услышали слабый стон.
Машина, вместе с Каюковым и Владимировой, помчалась к городу.
Минкин, Першиков и Хохлов остались на месте.
— Я, как чувствовал, что-то произошло исключительное, — говорил Минкин. — Пришел домой, и все не мог согласиться, что Каюков нарушил приказ. Сидел и, не раздеваясь, ждал телефонного звонка.