— Я разожму, а ты лей. — Он втиснул лезвие между зубов доктора, который зашипел и стал брыкаться, но мы крепко держали его. Наконец челюсть поддалась, и я осторожно залил водку в образовавшуюся щель. Тахоев задергался, струя плеснула прямо ему в глаза.
— Держи-держи, — крикнул Слава, зажимая Руслану нос и налегая локтем на подбородок, не давая выплюнуть продукт. — Глотай, падла!
После отчаянной борьбы доктор задышал через рот, и мы поняли, что «Абсолют» им абсолютно усвоен. Повторив операцию, мы отступили на прежние позиции и догнались тем, что осталось в бутылке. Осталось, правда, не много. Я сгонял на кухню еще за одной, по дороге ополоснув лицо и руки; водка, если ей обтираться, — штука липкая.
Руслан опьянел мгновенно. Несколько раз он порывался подняться, но Слава был на страже и укладывал его обратно хлесткими ударами кулака. Когда мы догадались связать ему ноги, Тахоев стал грубо материться и всячески поносить Славу. Тот оставался спокоен, как удав, но по-дружески побазарить за столом, как намечалось, конечно же, не получилось. Чечен находил какое-то особенное, извращенное удовольствие в том, чтобы ломать нам кайф своим гнусными выкриками. По-моему, он нас провоцировал, и я пару раз порывался набить ему морду, однако Слава удерживал, твердой рукою усаживая меня обратно на стул, и говорил, что лепила — его забота. Марина с демонстративно отсутствующим видом тянула свой ликер, страдания «черного» ее нисколько не трогали, равно как и его матюги, что меня несколько удручало.
Когда мы ополовинили вторую емкость, Слава удалился в клозет, а я заткнул словесный фонтан, сдернув с ног грязные носки и сделав из них кляп.
— Ты не эстет, — заметила Марина, когда я вернулся к столу.
К сожалению, эффект оказался очень кратковременным: Тахоев выплюнул бяку и принялся поносить площадной бранью уже меня. За каждое из таких выражений у нас на зоне могли убить. Я вскочил, опрокинув стул, когда в комнату вошел Слава.
— Шалит? — прозорливо спросил он. — Счас накажем. Будет пить.
— Да на фига, Слава, — возмутился я, — и так уже столько хорошей водки на него извели.
— Пустяки, — отмахнулся друган, — водки мы еще купим, а вот возможность старшего лейтенанта Тахоева напоить нечасто выпадает.
— Я, блядь, майор! — зарычал с дивана Тахоев.
— За блядь ответишь отдельно, — предупредил я.
— Уже майор, — покачал головой Слава. — Растешь. Что ж, напоить майора мед службы Тахоева есть наш святой интернациональный долг! — И с этими словами он сел хачику на грудь и воткнул ему в рот горлышко бутылки. Водка забулькала, винтом вливаясь в глотку чеченца. Тот задергался, и Слава поспешно убрал зад с его ребер, чтобы Руслан не выблевал все обратно. Ловко зажав нос и рот, он подождал, пока водка просочится, но долго скучать не пришлось — Тахоев заглотил все разом.