И тут Сенна, словно обезумев, инстинктивно протянула другую руку к закрепленному у нее на талии кинжалу. Однако Финниан уже хорошо ее знал. Сумев опередить любовницу, он вывернул ей руку таким образом, что она оказалась спиной к нему. Затем, крепко держа ее, он проговорил ей прямо в ухо:
— Сенна, что происходит? Что с тобой?
Она фыркнула и пробурчала:
— У меня к тебе тот же самый вопрос. Ты ничего мне не сказал о том, что готовится. Ты привел меня сюда, в этот замок. Но с какой целью? Ведь я этого не знаю. Зато знаю, что мне здесь совсем не рады. И еще знаю, что назревает война, но могу только гадать о причинах, так как ты приказал мне оставаться в комнате. И швырнул на кровать! — Финниан молчал, и она продолжала: — А потом я услышала разговор мужчин о том, что именно я принесла эту войну на их берега. Но разве я это сделала? Ты говоришь, что все это не имеет ко мне никакого отношения, — но нет, имеет! И мне интересно узнать, почему производство шерсти так много значит? — Она почувствовала, как Финниан вздрогнул, и вновь заговорила: — Ведь на самом деле шерсть не представляет особого интереса. Сама по себе она ничего не значит ни для Рэрдова, ни для ирландцев. Очевидно, дело, как всегда, в уишминских красках. Так скажи мне, Финниан, что такого в этом моллюске? Почему из-за него начинаются войны? — Он по-прежнему молчал, и Сенна выпалила: — Так вот, я не знаю, как и что, но точно знаю: война уничтожит уишминские краски, а значит — и меня! Неужели ты этого не понимаешь? И вообще от меня одни неприятности! Поэтому я ухожу отсюда.
— Нет.
— Но почему?
— Потому что все зашло слишком далеко, Сенна.
— Позволь мне уйти! — Она снова попыталась высвободиться.
И тут Финниан разжал пальцы. Освободившись, Сенна тотчас же повернулась к нему. И только сейчас она заметила, что Финниан снова побрился — теперь у него на скулах был только темный налет.
— Они сказали, что идут ко мне, чтобы преподать мне урок, так как именно я развязала эту войну, — ровным голосом проговорила Сенна. — И я знаю, что они собираются сделать. Мой муж хорошо научил меня этому. — Она вскинула подбородок. — Оказалось, что мужчины Ирландии и Англии очень похожи. А ведь я уже начала думать иначе.
И тут Финниан крепко схватил ее за плечи и прорычал:
— Кто пытался обидеть тебя?! — Сейчас в его голосе не было ничего, кроме холодной ярости.
Сенна внимательно посмотрела на него и, покачав головой, ответила:
— Я не знаю. Они меня не интересуют. — Она не сказала: «Меня интересуешь только ты», но это и без слов было понятно. — Финниан, я не останусь здесь, чтобы дожидаться… этого.