Когда мы, скрестив ноги, расположились на циновке, меня угостили сначала традиционной чашечкой кавы. Из опыта, приобретенного на Новых Гебридах, я знал, что эту кокосовую «чарку» следует выпить одним залпом. Я так и сделал, чтобы ничем не проявить неуважения к гостеприимному хозяину.
Снизу груда выставленных яств казалась еще внушительнее. Чего здесь только не было! Поросенок, цыплята, завернутые в листья, рыба, крабы, ямс и огромное количество всевозможных овощей и фруктов. Пир обещал быть как у Гаргантюа. Глядя на обильно сервированный «стол»-циновку, я понял, чем объясняется тучность тонганцев.
За обедом за мной ухаживал сам хозяин. Если он подавал рыбу или цыпленка, то непременно целиком. Так же обстояло дело и с крабом. Затем подали огромное блюдо с овощами. Я пытался протестовать, но Фатухелу объяснил, что, по обычаю, на Тонга гость выбирает самые лучшие куски.
Хозяйка почти не участвовала в беседе. В основном она прислуживала за столом. Мы сытно пообедали. Остатки яств тут же съели домочадцы, чей обычный распорядок дня я невольно нарушил.
Мы ели молча. После фруктов знакомый с обычаями европейцев хозяин угостил меня чашечкой черного кофе. Сам же он кофе не пил. Затем Фатухелу распорядился убрать «стол»-циновку и предложил мне перейти на веранду. Он понимающе заулыбался, когда я, облегченно вздохнув, прислонился в углу к стене. Ноги мои из-за непривычной позы во время обеда совсем занемели, да и спина стала побаливать.
Разговор несколько оживился. Правда, хозяин не проявлял никакого интереса к делам европейцев. Его мир по вполне понятным причинам ограничивался лишь Австралией и Новой Зеландией. В разговоре я тоже пытался говорить больше о жизни на Гонга.
— Знаете, далеко не все у нас обстоит благополучно. Согласно древнему закону каждый мужчина, достигший шестнадцати лет, должен получить восемь акров пахотной земли и с того момента обязан платить налог.
— Получить? От кого?
— Вся земля принадлежит королю и, собственно говоря, уже распределена; ею владеет знать. С участками, причитающимися по закону подрастающим гражданам, дело обстоит все хуже. Я знаю людей у нас на Тонгатапу, которые достигли уже среднего возраста, но еще ждут своего участка земли.
— Какой же выход из создавшегося положения?
— Знать должна отдать владения, которые не желает или не может освоить. Это единственный выход из положения.
— Хорошо, может, имеются какие-то возможности занять молодых людей не только сельским хозяйством?
— К сожалению, нет. У нас есть кустарное производство фруктовых консервов, а также незначительное число людей требуется в государственных учреждениях, на электростанции, в порту — и это все. Кстати, в течение ближайших пяти лет около семисот человек, вероятно, уйдут на пенсию, а тех, которые будут стремиться занять их места… раз в десять больше.