Она лукаво улыбнулась:
— Отправь его в Париж. Там он найдет то, чего ему сейчас так не хватает и что поможет ему стать тем, кем мы хотели бы, чтобы он стал… — Она вдруг так стремительно повернулась, что король инстинктивно схватил ее за плечи. — А теперь позволь мне самой дать тебе то, чего тебе не хватает! — проворковала она ему на ухо.
— От тебя я ничего не хочу! — рявкнул он, но все же не отвернулся и не снял рук с ее плеч.
— Ну конечно… Ты хочешь моей крови, — пробормотала она, проводя кончиками пальцев по его обнаженной груди, а затем по животу. Опускаясь ниже, она задержалась на упругой выпуклости, где его мужское естество заметно напряглось под бриджами. — Возможно, ты меня и не хочешь, но о твоем теле этого совсем не скажешь!
Он закрыл глаза, стараясь унять бешеную дрожь, в которую его бросало каждый раз, когда он чувствовал близость ее тела.
— Неужели ты действительно хочешь этого, Морриган? Ты же знаешь, как сильно я тебя ненавижу!
Она прижалась к нему, изогнувшись:
— Между любовью и ненавистью такая тонкая грань, мой король. Ничего… Мы с этим справимся.
Он открыл глаза и увидел перед собой волевые, почти мужские черты. В ее блестящих черных глазах читалось торжество, а резко очерченное, скуластое лицо покрыл румянец страсти. Не помня себя, он схватил ее за черные как вороново крыло волосы, с ее полных, чувственных губ сорвался стон.
— Как же я тебя ненавижу! — прошептал он, но эти слова прозвучали совсем не так убедительно, как ему хотелось бы.
— Я знаю, — прошептала богиня в ответ. — Но и от любви ко мне тебе тоже никуда не деться!
Париж, 1675
Когда он ее обнаружил, женщина была уже мертва. Один вампир не смог бы зараз так иссушить человеческое тело, но эта бедняжка столкнулась сразу с тремя, и они, набросившись все вместе, не оставили в ее теле ни капли крови. В ожидании развития событий он притаился на самом краю крыши. Девушка, за которой он следил, передвигаясь по крышам домов вдоль извилистых парижских улочек, должна была вот-вот появиться на месте ужасной расправы. Встав на колени, он устроился поудобнее и весь обратился в зрение.
Она была довольно высока для женщины. Возможно, лишь сантиметров на пятнадцать ниже его ста девяноста трех. Он даже довольно ухмыльнулся, когда ему впервые удалось мельком ее рассмотреть, одетую в темный, без излишних украшений мужской костюм. У нее были светлые, цвета спелой пшеницы, волосы, стянутые лентой высоко на затылке, а надвинутая на глаза широкополая шляпа не позволяла толком разглядеть черты ее лица. В тот раз он лишь увидел благородный орлиный нос и полные, чувственные губы, цвет глаз тогда остался загадкой. Как же ему хотелось рассмотреть ее глаза теперь, когда она вышла из тени аллеи и прямиком направилась к трем заканчивающим свое ужасное пиршество вампирам!