— Почему вы один, мессир? Где ваш слуга, почему не подал вам коня?
— Захотел прогуляться в одиночестве. Иногда так хочется вдохнуть свежего воздуха, — мужчина перекинул седло через спину коня, стянул ремешки. — Ты так не думаешь?
— Не знаю, — честно призналась девушка. — У меня нету так много времени, чтобы думать про воздух-то.
Мужчина тихо рассмеялся, легко вскочил в седло. Оружия при нем Флорика не заметила, один только странного вида заплечный мешок.
— Вы в лес? Совсем один? Не боитесь, мессир? — странная легкость, с которой мужчина общался с ней, придала ей и смелости, и сил. — Совсем безоружный…
— Даже будь у меня меч, — продолжая улыбаться, ответил он, — немного смог бы я сделать в случае беды. Я не воин, дитя.
— Мессир, — опомнилась Флорика, как только мужчина тронул поводья, — постойте! Подождите, — уже сбивчиво повторила она, доставая из юбки небольшой кошель, — вот, вы обронили…
Мужчина глянул на неё внимательней, покачал головой, забирая свои деньги.
— А я-то думаю, отчего мне так полегчало, — усмехнулся он. — Ступай, дитя, и больше не попадайся. Не все здесь такие добрые, как я.
Улыбка у него была очень светлой. Она и придала ей сил для последнего рывка:
— Мессир! Кто вы, мессир? Как мне вас называть? Я не встречала вас здесь прежде…
Мужчина помолчал, потом, будто решившись, представился:
— Януш. Можешь звать меня Януш, дитя. Я лекарь его светлости герцога Ликонта. Доброго дня тебе, красавица.
Флорика провожала отъехавшего доктора долгим взглядом, распахнув рот и выпучив глаза. Нет, таких мессиров она точно раньше не встречала! Как он сказал? Януш…
— А я Флорика… — шепотом и крайне запоздало представилась девушка. — Просто Флорика…
Нестор наблюдал.
Удар, отражение. Удар, защита, стойка. Удар, уклон, контратака.
Они провели в императорском замке уже неделю, а пущенные по следу воров воины каждый раз возвращались с пустыми руками. Нестор всерьез задумывался о замене их свадебного подарка, а близость дня помолвки не давала покоя его мыслям даже днем. Обратиться за помощью к начальнице столичной стражи стало одной из тех бредовых, но навязчивых идей, которые не покидали его голову ни на минуту.
Леди Марион проводила тренировку — в полном облачении, с оружием в руках. Обычно на тренировках использовались деревянные или затупленные, с закругленным острием мечи, но у Синей баронессы, очевидно, были свои мысли на этот счет.
— Быстрее! Ещё быстрее!
Острие клинка, очертив дугу, царапнуло шлем и щеку воина: тот отшатнулся в последний миг, и касание вышло легким, почти безболезненным. Ощущение опасности, тяжесть настоящего оружия в своих руках и руках наставницы обостряли чувства, ускоряли рефлексы, и ощутимо сокращали длительность тренировок и обучения: стремившиеся остаться целыми воины большинство движений и приемов схватывали с первого раза, не ожидая повторений и связанных с ними рисков.