Он повернулся к стоявшему неподалеку «Форду». Водитель тут же подогнал внедорожник к самолету.
Пройдя по ночному Кандагару, автомобиль въехал в ворота большого особняка, удачно вписавшегося в холмистую местность пригорода. Мусаллах и Бретон вышли из машины. Тут же перед ними вырос афганец. Низко поклонившись, он доложил хозяину: – Саиб! У нас все готово!
– Хорошо.
Мусаллах повернулся к Бретону:
– Это мой помощник и секретарь, Бахтияр. Образованный молодой человек, владеет несколькими языками.
Он взглянул на помощника:
– Бахтияр! Мы с гостем недолго поговорим у меня в кабинете, затем спустимся на ужин.
– Уточните, пожалуйста. Когда подавать блюда.
– Как только мы спустимся в большую комнату.
– Понял.
– Да, и держи в готовности наш сюрприз.
– С этим все в порядке. Господин Бретон будет доволен.
– Свободен.
Мусаллах провел бывшего агента ЦРУ в свой, обставленный в европейском стиле, кабинет.
– Странно, – проговорил Бретон, оказавшись в рабочем помещении полевого командира.
– Что ты видишь здесь странного, Ален?
– Насколько мне известно, члены Талибана фанатично религиозные люди. Чтут законы и обычаи предков.
– Ну и что? Это правда.
– Но тогда почему в доме одного из лидеров движения кабинет обустроен в стиле неверных?
Мусаллах улыбнулся:
– Каждое правило, Ален, и тебе об этом хорошо известно, имеет исключения, которые только подтверждают правило. Здесь я работаю. Ко мне на компьютер стекается много информации, я использую новейшие спутниковые системы связи. А поэтому обстановка подобрана исключительно для удобства работы. И потом, мне часто приходится встречаться и с европейцами, и даже с американцами, да, да, Ален, американцами. Сегодня у меня в доме ты. Тебе было бы удобно вести разговор, лежа на ковре? Если да, то мы перейдем в соседнюю комнату, она представляет собой традиционно мусульманское жилище.
Бретон поднял руки:
– Нет, Хайрулла, лучше я устроюсь в кресле. Я спросил только из интереса.
– Надеюсь, мой ответ тебя удовлетворил?
– Вполне.
– Тогда присаживайся.
Бретон сел в кресло у небольшого столика, напротив устроился Мусаллах. Он хлопнул в ладоши. Тут же в дверях появилась женщина, с ног до головы закутанная в белые одеяния. Видны были только ее черные покорные и какие-то безжизненные глаза: – Да, господин!
– Принеси нам чай!
– Слушаюсь, господин.
Женщина неслышно удалилась, прикрыв за собой створки резных деревянных дверей.
– Одна из жен? – поинтересовался Бретон.
– Нет! Наложница. Я купил ее в Герате. Недорого обошлась.
– В Герате рынок рабынь?
– Можно сказать и так. В афганских семьях много детей. Они вырастают. Мальчики становятся мужчинами и продолжают дело предков, у них в жизни много дорог. Девушки же лишены выбора. Их участь быть рабой. У мужа или другого мужчины. Бедные семьи не могут в нынешних условиях прокормить большую семью. Поэтому часто отец продает своих дочерей, чтобы вырастить сыновей. Замечу, Ален, сам продает, без какого-либо принуждения, хотя надо признать, что нередко красивых женщин забирают силой. Но на то она и сила. Сильные владеют миром.