Мне пришло в голову, что это может быть местный шаман, о которых я много слышала. Тоби как-то рассказывал, что у них есть власть над жизнью и смертью. И если такой шаман говорил человеку, что он умрет — тот действительно умирал.
«Я не понимаю этого, — говорил тогда Тоби, — но знаю, что так и происходит. Некоторые считают, что это самовнушение. «На земле и на небесах есть больше, чем ты можешь себе представить». В этом что-то есть».
Я долго помнила этот разговор. В этом странном незнакомце, безусловно, было что-то мистическое. Прыгая вокруг вождя, он что-то говорил ему. Толпа безмолвствовала, и я вдруг поняла, что они больше не играют. Мужчина продолжал извиваться, указывая на небо и издавая какие-то странные звуки. К моему ужасу, он повернулся к Тоби, а затем подошел к моему отцу вплотную, продолжая завывать, извиваться и указывать на небеса.
Потом туземец повернулся и стал перед чашей с напитком. Вдруг он взял ее и выпил. Он поднял чашу, потряс головой, и я видела, как жидкость заблестела на его подбородке. Вслед за этим туземец осторожно поставил чашу к ногам вождя и сел рядом с Тоби.
Началась церемония. Два человека поднесли чашу вождю, который воздел руки к небу, словно воздавая хвалу богам. Он наклонился и выпил. Затем передал чашу Тоби. Тот последовал его примеру. Вокруг раздались удовлетворенные вздохи, и чашу снова передали вождю. Он сделал еще один глоток и передал чашу мне.
Когда я брала чашу, я ее чуть не уронила, и немного жидкости пролилось мне на платье. Воцарилась тишина. Я торопливо поднесла чашу к лицу и приложила к губам. Я держала ее так высоко, что никто не заметил, сколько я выпила. Жидкость коснулась губ, и я притворилась, что делаю глоток. Чашу забрали, и церемония пошла своим чередом.
Только после того, как чаша опустела и ее поставили у ног вождя, начались ритуальные танцы и я смогла расслабиться.
Вдруг шаман — если это был именно шаман, — поднялся и начал кружиться перед вождем. Он продолжал смотреть в небо и танцевал вокруг Тоби, тряся головой. Потом начал что-то выкрикивать, странно содрогаясь. Тоби встал, покачал головой и поднял плечи. Я не могла понять, что он хочет этим сказать.
Вождь, казалось, уговаривал его, и все вокруг стали что-то бормотать и качать головами.
Я не понимала, что происходит. Мне вдруг пришло в голову, что они не хотят, чтобы мы возвращались на корабль, и я почувствовала, что офицерам тоже стало не по себе. Солнце садилось, и я знала, что Тоби хочет вернуться на корабль, чтобы приготовиться к ночному отплытию.
Мой отец встал, взял меня за руку, и мы в сопровождении офицеров направились к берегу. Вождь следовал за нами, все время качая головой, словно протестуя. Тоби крепко держал меня за руку.