— Эй! — прошептал я на алиатском. Девочка вздрогнула и обернулась, остальные рабыни сделали вид, что ничего не заметили, и двинулись дальше. — Держи.
Девочка, будто ценнейшее сокровище, приняла у меня из рук деревянного монстрика и тут же спрятала его куда-то под подол рубища, которое заменяло ей одежду.
— Спасибо, — одними губами поблагодарила она и побежала за своими сестрами по несчастью.
Бездумно поднявшись, я постучался в комнату и, получив разрешение, вошел. Мия уже забралась под одеяло (это я так назвал легкую, даже прозрачную ткань) и свернулась калачиком. На автопилоте я достал из дневника закладку и, напитав ее силой, швырнул к двери. Та вместе с куском косяка и стены тут же покрылась незримой пленкой, кидающей серебряные отсветы при бликах луны. Потом снял одежду, оставаясь в подштанниках, и сложил ее кучкой у изголовья кровати. Под подушку положил кинжал, проверил крепеж на окне и натянул на подоконнике веревочку, к которой подвесил козырный бубенец.
Сабли я поставил рядом, чтобы иметь возможность схватить их и тут же нанести удар по неведомому врагу. После чего, настраиваясь на волчий сон, положил голову на подушку, складывая руки на затылке, и посмотрел на потолок. Темный и далекий, он терялся во мраке комнаты, но я знал, что он там все же есть. Также я знал, что к некоторым вещам невозможно привыкнуть, некоторые вещи так навсегда и остаются для тебя чужим болотом, в котором нет желания тонуть.
Утром я проснулся резко, одновременно с этим хватая сабли и метая нож в скрипнувшую дверь. Раздался вскрик, а потом понеслась длинная плеяда отборных ругательств. Произносимых почему-то женским голосом. Дверь открылась нараспашку, и я увидел миловидную девушку с темными волосами, тонкими изящными бровями, теплым взглядом и аккуратным подбородком. Типичная алиатка.
— Что за хрень, тьма Фукхата меня ослепи?! — завопила посетительница.
Я с недоумением взглянул на хихикающую Мию.
— Она спрашивает, зачем ты ножами кидаешься.
— О, так этот огромный варвар — имперец, — говоря на имперском, чуть скривилась леди, вынимая кинжал из стены напротив.
Удивительно. Либо я промазал, либо она увернулась.
— Пять секунд, чтобы ответила, кто ты и как дверь открыла, — прошипел я, искря саблями.
— Спокойно, великан, — усмехнулась девушка, хотя скорее молодая женщина — за миниатюрной фигуркой я не сразу обнаружил, что ей хорошо за двадцать. — Остынь. Я своя. Иду вместе с караваном в качестве штатного шархана. А зашла, чтобы вас разбудить, мы скоро отчаливаем. А дверь открывалась просто. Печать, конечно, мудреная, но топорная. Я нашла место, где магии было меньше всего, и просто вытащила из стены щепку. Барьер и распался. Защита явно не твой конек, великан.