Все же я то и дело клевал носом, хотя и не позволял сонливости побороть меня. Водитель оказался молчуном… Интересно, кто он? Судя по машине, птица не такого уж высокого полета, но и не из тех, кого кличут «лохами». Мелкий рэкетир или лавочник… Я, видимо, все-таки задремал, потому что не сразу понял, что стриженый обращается ко мне с вопросом.
— Чего?
— Пашешь где, спрашиваю?
— В речпорту, — соврал я на всякий случай. — Рулевым на рейдовом буксире.
— Тачка есть?
— Откуда?
— А че, платят хреново?
— Как везде.
Стриженый замолчал, не иначе, поверил.
— А че на дороге оказался?
— Говорю же, бумажник забрали и выкинули…
— И че будешь делать?
— Не знаю пока… С женой посоветуюсь.
Водителя, по-моему, даже передернуло от отвращения к моей персоне. Но это было и к лучшему — пусть помалкивает. Не нравился он мне, и разговаривать с ним не хотелось.
Машина тем временем въехала в черту города и, миновав пост ГАИ, двинулась к центру.
— Имей в виду, я не знаю, куда тебе надо, но дальше вокзала не поеду — у меня там дела, — сказал парень.
— Вот там и высади.
Стриженый промолчал.
До вокзала мы доехали без происшествий. Парень остановил машину возле секции коммерческих киосков, и к ней сразу же подошли двое, с рожами, еще менее приятными, чем у водителя.
— Давай, резче вытряхивайся…
Я не стал заставлять себя упрашивать и, покинув машину, двинулся прочь от вокзальной площади. Все эти мелкие гопники — существа непредсказуемые, и если «братаны» вдруг скажут, что не жалкие семьдесят «рябчиков» надо было стряхивать с лоха, а раскручивать конкретно, то черт знает, чем все это может кончиться.
Чтобы доехать до Учительской, я взял такси — хватит мне отрицательных эмоций. Усталость тут же дала себя знать, и всю дорогу я благополучно продремал на переднем сиденье.
— … Рота, подъем!
Я так и подпрыгнул. На меня смотрела ухмыляющаяся физиономия водителя.
— Не спи, замерзнешь… Приехали.
Приехали. Я вышел из машины (расплатился еще в момент посадки — видимо, моя внешность была далека от респектабельной) и направился к знакомому дому, в одной из квартир которого имели удовольствие проживать мы с Татьяной.
Первый час. Танька в ту памятную ночь заявилась примерно в это же время (бесстрашная баба!), а в хате уже орудовали. Логично предположить, что орудуют уже и сейчас… Но не меньше логики и в предположении, что орудовать начнут позже, когда убедятся, что неожиданного возвращения хозяев не произошло.
Тем не менее переть буром через двор и греметь потом ключами на лестнице было нельзя. Я прокрался к подъезду, выбирая наименее освещенные участки и иногда прямо-таки вжимаясь в стену. Если бы меня сейчас заприметили менты, то мне долго пришлось бы доказывать, что я не имею дурных намерений.