Налет наглости тут же Кирилла покинул. Он стушевался и, казалось, готов был пасть на колени ради прощения.
– Катя, я… Мне почудилось, что вы… Но если он не отец и не брат, а вы живете вместе, то кто же он?! – выдал он настолько эмоционально, точно боролся с желанием заплакать, потому вложил все свои чувства в слова, дабы спугнуть явно не мужественные слезы.
«Мертвец, вот кто!» – чуть не сорвалось с моих уст.
Но от меня ждали ответа, что же сказать? Естественно, мне было немного стыдно, потому что грамм истины в его предположении действительно присутствовал. Но я знала, что сумела не переступить черту, и надеялась, что не переступлю ее в будущем, так что все равно было чертовски обидно.
– Катя, ты не ответила, – напомнил Кирилл.
– Это друг отца. У них общие дела. Он живет с нами, – произнесла я отрывочно, безразличным тоном.
– А где же твой отец?
Ну вот, приехали. Я не могла ему сказать, что случилось. Это выглядело бы несколько странно. Я столько дней уже твердила о своем отце, а тут выяснится, что его уже нет в живых. И потом, как тогда объяснить, почему загадочный гость не убирается восвояси? Рассказать про эпопею с амнезией, вырытой могилой, кровью на одежде, пулевым отверстием? Невозможно!
– Он дома.
Что я еще могла сказать?
– То есть у тебя с ним ничего не было?
– С кем, с отцом?! – подпрыгнула я. Нет, за кого он меня принимает? Спятил вконец?
– Да нет же! С тем хмырем!
– Слушай, перестань называть его хмырем, он тебе ничего не сделал! Да, ничего не было. И не будет. – Я выдержала паузу. После с явным неудовольствием пополам с изумлением спросила: – Слушай, ты собирался взять меня в гражданские жены, думая, что я внаглую сплю с хмырем, в то время как гуляю с тобой? Вот это да! Это подвиг, достойный уважения, браво! – все сильнее расходилась я, видя, как Кирилл не то что краснеет – зеленеет, мучаясь от стыда.
– Да нет, я не думал… Я просто спросил, чтобы знать наверняка. И вообще-то не в гражданские, а в самые настоящие!
– Что? Ну ты ваще рехнулся, – констатировала я, думая про себя, что все они в своем МГУ дружно сошли с ума, вернувшись к истокам развития. Кто-то додумался косу до попы отрастить и вплетать в нее ленты под цвет окружающей обстановки, кто-то берет в законные жены в пятый раз увиденную девушку, зная, что у нее дома околачивается какой-то непонятный хмырь. Тьфу, пристало слово, теперь я уже заладила «хмырь» да «хмырь». Он Валера!
Тут Кирюха выдал перл:
– Нет, вот странные женщины! Не зовешь замуж – козел, зовешь – спятил. Ну и как с вами обращаться?
Я рассмеялась. Да, Кирилл, вне всякого сомнения, прав: мы очень противоречивые создания. Этим от мужчин и отличаемся.