— Когда твой отец умер, ты стала сама заниматься делами? Тебе это нравилось?
Паула открыла было рот, но отвернулась. Кристоф успел заметить, как по лицу пробежала тень.
— Я была не одна, — пробормотала Паула так тихо, что Кристоф едва расслышал.
— Скучаешь по отцу?
— Очень сильно. Порой это просто невыносимо.
Довольно мучить человека бесконечными вопросами.
— Не боишься, что здесь ты можешь узнать то, что причинит еще немало боли?
— Например? — Паула резко повернулась и буквально впилась в него взглядом. — Папа очень любил этот город. Что здесь плохого?
— Иногда обстоятельства выше нас. — Теперь Кристоф отвернулся, не выдержав ее взгляда. Разговор совсем измотал его, но не принес никакой полезной информации.
Перед ними сидела пара и целовалась. Кристоф посмотрел на красивую длинную шею женщины, на ее слегка опущенные ресницы и опустил глаза. Он убрал руку с сиденья за спиной Паулы и, нагнувшись, уперся локтями в колени. Господи, почему он пытается сесть так, чтобы Паула не могла увидеть целующуюся парочку? Что с ним происходит?
Бедро коснулось ноги Паулы, и Кристоф почувствовал, как она напряглась, однако не отодвинулась. Он взглянул на девушку. Ее лицо было грустным, казалось, она полностью поглощена своими мыслями. Гид что-то говорил о достопримечательностях, но Кристоф его не слушал. Паула тоже не производила впечатления человека, заинтересованного архитектурой и историей Амстердама. Они сидели рядом, но были далеки друг от друга.
— Похоже, нам не о чем поговорить, — сказал Кристоф, когда пауза стала невыносимо долгой. — Ты чувствуешь себя со мной неуютно. Я понял это еще за ужином.
— Ты… не прав. Просто у меня не большой опыт общения. Не знаю, о чем говорят люди во время приемов.
Кристоф внимательно изучал ее лицо. Он хотел верить в то, во что не имел права верить. Прежде всего его должно интересовать расследование дела Колей, все остальное отходит на второй план.
— Если ты хочешь увидеть цветочный рынок, надо выйти на следующей остановке.
— С удовольствием, — кивнула Паула. — Я была там днем, но очень хочу побывать вечером, при свете огней.
— Ты любишь красивые вещи, верно?
— Да, — ответила девушка, слегка покраснев.
Лицо Паулы было так близко, Кристоф почувствовал, что она смотрит на его губы, и не знал, радоваться или огорчаться, что катер уже причалил к пристани и надо было выходить.
Они сошли на берег на противоположном от рынка берегу. На улице было многолюдно, в воздухе витали разнообразные ароматы: индонезийских специй, лодочного топлива и, наконец, нескончаемые запахи всевозможных цветов.