Юнакова он слегка побаивался. Внешне тот никогда не высказывался и не проявлял обычного пренебрежения фронтовика по отношению к тыловикам, ведя себя исключительно корректно, но он невольно начинал приписывать тому свои собственные мысли. Все казалось, что Юнаков к нему плохо относится. Всю войну Шаповалов просидел в училище и сам про себя прекрасно знал, что на фронт не рвался. Вот невольно и возникают мысли соответствующие.
Шаповалов быстро просчитал варианты и решил, что его не подсиживают. Какой в этом смысл? Наверное, попросит потом ответного одолжения.
— Кого взамен? — деловито спросил.
— Да без разницы, все новички. Первого попавшегося возьмешь.
В серых глазах Юнакова была насмешка и невысказанное пожелание сначала поинтересоваться, правильно ли делает намаз. Шаповалов в очередной раз прикинул, не являлось ли его назначение командиром роты бывших сержантов тонкой интригой по выживанию его с хорошего места, и решил — ерунда. Этот подсиживать не станет. Сразу в морду залепит. Хорошо, что до сих пор их дороги особо не пересекались. Вот и не стоит обострять. Тебе одолжение делают — бери и радуйся. Смутьяны в роте ни к чему.
— Договорились, — дружелюбно улыбаясь, сказал он. — Вот прямо сейчас и займусь.
— Раз такое дело и к всеобщему удовольствию разрешилось — свободен, — прогудел надполковник. При желании он мог не напрягаясь орать так, что весь плац прекрасно слышал.
Шаповалов отработанно вскинул руку к козырьку фуражки, отдавая честь, и поспешно вышел.
— И зачем? — спросил надполковник, когда дверь закрылась. — Это же даже любопытно было, кто кого съест. Я бы поставил на старшину. Ты его сопроводиловку видел?
— Да что там можно понять, — с досадой отозвался Юнаков. — Вот читаю. — Он попытался взять листок бумаги правой, затянутой в черную перчатку рукой и выматерился. — …Императорова мать, — завершил тираду. — Скоро год как кисть ампутировали, а никак не привыкну. И ведь чувствую ее все время. Будто на месте. Иной раз так дергать начинает, хоть плачь… Не умеют у нас писать нормальные бумаги. Кого ни спроси, бюрократия кругом, на все справка необходима, — а ни шайтана не понять. Просто это кончилось бы мордобоем, или зарезал бы этот Тульчинский нашего красавца. Оно тебе надо, такое происшествие? Позор на всю армию. Кстати, Тульчинский от Тулы? Откуда там католики?
— Скорее, от Тульчино. — Надполковник поднялся и, взяв листок, уселся на край стола. — Вот из-за таких, как ты, в этих сопроводиловках сложно разобраться. Натуральная отписка. Я ж тебя прекрасно помню еще с выпуска. Ленивый до безобразия. Домой письма раз в полгода отправлял.