— Ольшинская совсем лишилась рассудка. Жаль девочку. Загубят они ее.
— Тогда Ирена останется у нас насовсем, — решительно заявила Леля.
Но пани Ольшинская каждый день присылала на фабрику Юзефа или сама приходила к Граевским и просила Ирену:
— Вернись домой. Пожалей сестер…
Ко всему прочему, их сосед фольксдейч Краузе снова начал грозить выселением из квартиры. Веселый домик с балконами, где жили Ольшинские, был приметным, выделялся среди других построек причудливой лепкой, украшавшей фасад, и светлой окраской. Стефан сумел уговорить Краузе не трогать Ольшинских, сказав, что Ирена его невеста и они вскоре поженятся. Стефан преподнес за это Краузе немало бутылок водки, и немец оставил на время Ольшинских в покое.
Ирена вернулась домой.
Казалось, что Гралево отрезано от всего мира, но и сюда дошли слухи о неудачах немцев на восточном фронте. Как-то раз, зайдя за Иреной к Граевским, Юзеф, радостный и возбужденный, сразу с порога объявил:
— Германское радио хвастало на всех перекрестках, что они возьмут Москву с ходу, да не вышло по-ихнему!..
— Тише ты! Еще кто-нибудь услышит, — замахала испуганно руками пани Граевская.
— Ничего, мать, мы тут одни. Пусть выкладывает, что знает, — сказал дядя Костя. — Говори, откуда узнал?
— Кто сказал, Юзю? — допытывались нетерпеливо и Ирена с Лелей.
— Это тайна. Так вот не вышло! — продолжал Юзеф уже тише. — И это для них тяжелейший удар, потому что они, проклятые, привыкли к тому, чтобы у них выходило! Не будет у них теперь покоя!
— Погоди, Юзеф! — остановила его Леля. — Откуда ты это узнал? Кто сказал?
— Неважно кто, — отмахнулся от нее Юзеф. — Важно, что это правда! И подумать только — русские оказались сильнее немцев. Чего доброго, они одолеют Гитлера.
— Одолеют, сынок, одолеют, — заверил дядя Костя. — И нам еще помогут разделаться с фрицами.
— Конечно, помогут! Тато тоже говорил, что русские наши братья и что нам с ними надо держаться вместе, — оживилась Ирена.
— Правильно, дочка, — сказал дядя Костя.
На следующий день Ирена с Лелей постарались, чтобы о разгроме немцев под Москвой узнала вся фабрика. С лета мастерскую головных уборов закрыли, и Леля тоже пришла на фабрику.
Фабрике за последнее время не хватало сырья. Директор и надзирательницы нервничали. Фабрика выпускала все меньше женских нарядных плащей, вместо них чинили простреленные, слипшиеся от крови военные плащи и плащ-палатки. Их привозили на фабрику целыми грузовиками.
За одним столом с Иреной и Лелей работали еще две школьные подруги Марина и Зося. По-разному жилось этим четырем девушкам, но судьбы их были похожими.