Картина выходила неубедительная.
— Алоиз — прекрасный стрелок. Правда, он ещё более искусный фехтовальщик, но вряд ли это будет полезно в данных обстоятельствах, — ответила Ива. — И вот ещё что, инспектор. Гай Флитгейл. Он ни в коем случае не должен знать о визите Карниваля. Надеюсь, вы согласны со мной?
— Безусловно. Мы не будем ставить его в известность. Что же, мисс Ива, в таком случае сейчас я покину вас. У меня есть некоторые служебные обязанности, которыми я в последнее время… хм… пренебрегаю слишком часто. Я буду здесь около шести, чтобы мы успели приготовиться к визиту лорда.
— Тогда до вечера, дорогой инспектор, — приветливо попрощалась Ива так, словно речь шла о выезде в театр.
— И всё-таки, это зеркало… Вы, действительно, думаете, что оно обладает таким… хм… свойством? — сдержанно полюбопытствовал Суон, беря зеркальце в руки.
— Весьма вероятно. Если это в самом деле зеркало Елены Прекрасной. Но даже если так, инспектор, — Ива внимательно посмотрела на Суона, — это будет слишком дорого стоить. Я бы не советовала вам смотреть.
— И ещё один вопрос, мисс Ива. Вы действительно не боитесь? — спросил Суон, с невольной опаской откладывая зеркало.
Ива лишь пожала острыми плечами, и инспектор поспешил откланяться.
Эта маленькая хрупкая женщина не переставала поражать его. Суон вспомнил очень ясно, до мурашек по спине, пожар в особняке Карниваля, Иву с решительным и спокойным лицом, её внезапное появление в Дубовом коридоре, изящную фигурку на подоконнике кабинета. Ему остро захотелось знать о ней всё. Ему хотелось знать — что кроется за этой хрупкой и несгибаемой внешностью. Кто были её родители, где она родилась и как провела детство, как начала своё загадочное служение, как попала в эту квартиру на Глочестер-плейс, как обзавелась безупречным Алоизом, о чём она думает вечерами и как выглядит, когда её никто не видит.
Так же остро, как хотелось знать: Какой была бы сейчас маленькая Элис.
* * *
Ива оделась к вечеру с особой тщательностью. Чёрное платье облегало её хрупкую, как у подростка, фигуру, а сверху была наброшена почти прозрачная чёрная муслиновая накидка со стеклярусом по вороту. Маленький чёрный тюрбан, как обычно, бережно обнимал её головку. Никаких украшений, кроме эгрета в тюрбане, на Иве не было, зато эгрет тревожно, как божественное око, сиял холодным сапфиром.
— Печально сознавать, что вы нарядились так изысканно к приходу полуживого бессмертного психопата, — недовольно пробурчал Суон, бросая внимательный взгляд на всё это великолепие.
— Не ворчите, Суон, — без церемоний откликнулась Ива. — Пойдёмте, я покажу вам гостиную. Дверь вот здесь, — она отвела створку ширмы с резвящимися китайчатами, и Суон увидел тонкую дверь тёмного морёного дерева.