Нил успел закончить письмо и приступить к следующему, когда мистер Огден остановился у его стола, ожесточенно теребя свою эспаньолку.
— Вы говорите, этот молодой юрист беспринципен? Но и у негодяев бывают слабости, им тоже знакомы сантименты, если дело касается женщины.
Нил посмотрел на него. Он почему-то сразу вспомнил ямочки на щеках Айви.
— Слабости? Сантименты? Мистер Огден, почему бы вам не пройти к нему в контору? Одного взгляда будет достаточно.
— В этом нет нужды. Я понимаю, — Огден посмотрел в окно, из которого были видны верхушки тополей в роще Форрестеров, и тихо проговорил: — Бедная женщина! Ее вводят в заблуждение! Ей следовало бы посоветоваться с кем-либо из друзей Дэниела.
Мистер Огден вынул часы, посмотрел на них, прикинул что-то и сказал, что его поезд уходит через час. Сегодня он уже ничего не успеет предпринять. Через несколько минут он покинул контору.
Он ушел, а у Нила осталось твердое впечатление, что, пока мистер Огден пребывал в нерешительности, держа в руке часы, он обдумывал, не заехать ли ему к миссис Форрестер. Ему хотелось повидаться с ней, но он отказался от этой мысли. Не страх ли перед женой и дочерью остановил его? Или то был страх другого рода, и он боялся расстаться с приятными воспоминаниями, боялся увидеть ее изменившейся, подурневшей, опасался, что столкнется с чем-то, что может омрачить память прошлого? Нил слышал от дядюшки, что мистер Огден, хотя и женился на дурнушке, был неравнодушен к красивым женщинам и умел по-своему, без лишнего шума, проявлять истинную галантность. Кто знает, поддержи его Нил, он поехал бы к миссис Форрестер и, пожалуй, сумел бы помочь ей. Но Нил промолчал, и это открыло ему глаза на то, как изменились его собственные чувства к жене капитана.
Изменилась и она сама. После смерти мужа она словно стала другим человеком. Многие годы Нил с дядюшкой, Дэлзелы и все ее друзья считали, что капитан — обуза для жены, что заботы о нем изнуряют ее, омрачают ей жизнь, не дают стать такой, какой она могла бы быть. Но теперь, похоронив мужа, она напоминала лишенный балласта корабль, который по воле ветра носит из стороны в сторону. Она сделалась упрямой, вздорной и, казалось, утратила способность разбираться в людях, легко и деликатно дать каждому почувствовать его место.
Во время болезни и смерти капитана Форрестера Айви Петерса не было в Суит-Уотере — его вызвали телеграммой в Вайоминг, так как близ принадлежавших ему там земельных владений нашли нефть. Однако вскоре после похорон Айви вернулся, и его стали замечать возле дома на холме чаще, чем прежде. Зимой на полях делать было нечего, и он развлекался тем, что, покончив с дневными трудами у себя в конторе, разбирал старую конюшню Форрестеров. Его не раз видели на их крыльце: он курил сигару, словно был хозяином дома. Частенько он проводил у миссис Форрестер вечера, играл с ней в карты или рассказывал о своих прожектах. Он еще не разбогател, но упорно шел к цели. Иногда он приводил на обед к миссис Форрестер кого-нибудь из своих приятелей — молодых парней из города. Их матери и невесты были скандализованы.