Жёлтый свет старых ламп мигнул у неё перед глазами. С кухни явственно слышался грохот посуды. Она остановилась, тряхнула головой, сбрасывая сон. Всё равно слишком рано для дежурных. Даже для самых ответственных дежурных рано!
По кафелю прошуршали мышиные лапки. В узкий дверной проём между столовой и кухней виднелась только кастрюля на плите, огромная чёрная от копоти кастрюля. Сабрина подвинула Машу в сторону, а сама прошла внутрь. Мышь, чистящая мордочку в углу под шкафом, не услышала её шагов и не бросилась прочь.
Трава у дверей была примята и залита водой — сюда обычно ходили мыть посуду. Прямо из стены торчал кран со ржавым вентилем. Падали капли в бетонную выбоинку: раз-два-три.
Маша вскинула голову: грохот посуды вдруг стих. Сабрина стояла в дверном проёме кухни — тёмная тень в облаке оранжевого света. Она шагнула вперёд, оборачиваясь влево. Там обычно стоял большой таз с вымытой посудой.
Сабрина помедлила и сложила руки на груди, произнося что-то. Маша не смогла разобрать слов. В наступившем молчании шуршали деревья. Потом Сабрина что-то произнесла вновь, повышая голос, делая тон приказным. Маша нерешительно ступила на кафель столовой.
Её опередил крик.
Он был нечеловеческим, злым. Маша видела, как Сабрина отпрыгнула назад, а ей наперерез — наискось кухни — метнулся человеческий силуэт, и хлопнула задняя дверь. Лампа вдруг брызнула во все стороны фонтаном осколков. Её сердце заколотилось только потом.
Маша подошла и оглядела кухню: полутёмное помещение, освещалось теперь только серым рассветом из окна. Она положила руку Сабрине на запястье и поняла, что та тоже дышит тяжело, хоть и пытается это скрыть.
— Кто это был?
Сабрина поджала пересохшие губы.
— Парень. Вроде я видела его раньше. Или нет?
Вторую группу они знали плохо — почти не сталкивались на учёбе и обычно расходились по разным стационарам. Маша запустила пальцы в волосы и заправила непослушные пряди назад. В кухне ничего не изменилось, разве что её чашка осталась стоять на тумбе. Нехорошо — нужно спрятать под таз.
Маша шагнула было в ту сторону, но Сабрина протянула руку и вцепилась в капюшон её ветровки.
— В чём дело?
— Назад, — хрипло потребовала она.
— Да что…
— Назад, я сказала.
— Выпусти меня уже.
Мельком она заметила в приоткрытой задней двери чужое лицо, точнее, пол лица. Тот, кто с криком убежал из кухни, подглядывал за ними, не выдавая своего присутствия ни вздохом, ни смешком, ничем. Глаз не мигал. Маша проглотила панику и шарахнулась к двери.
Уходить пришлось, ощущая злой взгляд между лопатками. Она отдышалась только на крыльце барака.