— Я не хочу ссориться.
Сабрина не откликнулась.
— Через полчаса Эльза объявит задание на сегодняшнюю ночь. — Маша поднялась и накинула на голову капюшон — было уже довольно прохладно.
В преподавательский домик она всё-таки не пошла. Постояла на крыльце пару секунд, ощущая непонятную вину перед подругой, развернулась и зашагала в сторону кухни. В кармане джинсовой ветровки нашёлся фонарик, от света которого разбежались бы все мыши.
Маша уверила себя, что очень хочет пить. На плите должна была остаться кастрюля с тёплой водой и заваркой и чья-нибудь вымытая чашка. Динара таскала сегодня таз с грязной посудой к скважине, гремела ею, как ненормальная.
На кухне неожиданно обнаружился ещё один источник света — голубой квадратик вспыхнул и погас у разделочного стола, когда Маша была ещё в столовой. Голубой квадратик, несомненно, был мобильным телефоном, и она слегка удивилась. На стационаре плохо ловили все сети, да и зарядить аккумулятор оказалось большой проблемой, так что курсанты редко включали телефоны, разве что по выходным отзванивались родителям.
Она вошла в кухню, не включая фонарик, на ощупь нашла таз с посудой, безрассудно оставленный в полное владение мышей, и выбрала простую пластиковую кружку. В тот же момент со стороны разделочного стола послышался громкий всхлип.
Маша вздрогнула, одновременно бросая кружку и включая фонарик. Ей сразу вспомнился срубленный столб и молчаливый человек, с которым она столкнулась ночью. Воображение дорисовало жуткие подробности. Но когда луч фонаря уткнулся в спину, обтянутую коротенькой полосатой кофточкой, руки перестали трястись.
— Инесса? — позвала Маша, всё ещё слабым от испуга голосом.
Та замолчала, но и не шевельнулась. Сгорбленная спина, наверное, должна была показать Маше, что тут её видеть не хотят.
— Ты чего?
Она подошла ближе и не нашла ничего лучше, чем выключить фонарик. Ещё коснулась того места, где по её мнению должно быть плечо. Пальцы запутались в волосах, и Инесса дёрнулась от её прикосновения.
— Я собиралась пойти к вам, чтобы поговорить. — Маша и хотела бы нащупать стул, чтобы сесть рядом, но стульев на кухне, как назло, не оказалось, и она стояла рядом, неуклюже прикасаясь к её плечу. — Правда. Дурацкая какая-то история, да? Ты извини меня, правда. И за майонез, и за всё остальное.
Инесса оттолкнула её руку так остервенело, что Маше пришлось отступить.
— Да какой ещё майонез? — закричала она в такой истерике, что обычно приятный и глубокий голос превратился в визгливый лай. — Хватит городить ерунду, ты не нужна мне вообще. Вместе со своими извинениями. Уйди отсюда и не лезь.