Только у самой окраины она разглядела в подступающих ранних сумерках две фигуры, бредущие по обочине. По интонациям, разносящимся далеко по округе, Сабрина поняла, что одна из них — точно принадлежит Маше. Та размахивала руками, что-то увлечённо объясняя спутнику. Отдельных фраз Сабрина не разобрала.
Она подлетела к парочке, никакого внимания не обратив на второго, и схватила Машу за руки.
— Где ты гуляешь? Я тебя обыскалась.
Дышать стало чуть легче.
— Прости, — виновато улыбнулась та. Её руки были холодными, но на щеках играл румянец. — Я правда немного заблудилась. Представляешь, пошла в другую сторону от ручья. А там болота. Хорошо, что встретила Рока, он помог мне выйти к деревне.
Только тут Сабрина обернулась на её спутника. Мужчина старательно отводил взгляд, делая вид, что их разговоры его волнуют мало. Он был высоким и, как многие здесь, одевался просто и тепло: из-под просторной куртки выгладывал ворот толстого свитера.
— А, спасибо, — суховато кивнула ему Сабрина.
— Да, мы пойдём, — снова улыбнулась Маша, оборачиваясь к Року.
Тот лишь кивнул и зашагал обратно, спокойный — как будто каждый день ловил на болотах потерявшихся следователей и возвращал их домой.
— Довольно странный тип, — призналась Маша, когда они отошли на приличное расстояние. Она пыталась согреть руки, втянув кисти в рукава, но, видно, всё равно не получалось, потому что голос её подрагивал.
— Ты дозвонилась кому-нибудь? — Сабрина взяла её за локоть и повлекла в сторону дома. Кажется, Маша слишком увлеклась своими размышлениями, чтобы ориентироваться в переплетении улиц и переулков.
— Кажется, да. Правда, постоянные помехи, разговаривать было невозможно. Но я послала сообщение, фотографию одной закорючки из дома Комиссара. — Она говорила без остановки, значит, волновалась. И теребила край рукава. — Теперь нужно почаще на кладбище появляться, чтобы ответ поймать.
— Теперь я пойду с тобой, — невесело отозвалась Сабрина.
Она кожей ощутила чужое присутствие. Осторожно обернулась: чутьё не подвело. Несмотря на дождь, у одного из заборов на лавочке сидела старушка. В сером мареве было не понять, куда она смотрит, но Сабрина различила положение её рук — бабуля словно поглаживала кошку, сидящую у неё на коленях.
— Всё, хватит на сегодня, — буркнула Сабрина и потянула Машу за локоть. — Домой, нарисуешь ещё пару схем. А побродим завтра.
Вечером — хоть было всего шесть часов, но все дружно называли хмурый сумрак за окном именно вечером — Маша снова копалась в своих бумагах, перебирала схемы и водила по ним ручкой. Ручка изредка плевалась чёрными чернилами, оставляла на листах кляксы, и Маша тут же превращала их в смешных человечков.