– Пардон! Кто же тогда только что вышел из этой комнаты?
– Неужели ты до сих пор не понял? Ведь это Он!
– Кто – Он?
– Ифрит!
– Да с чего ты взяла?
– А ты что же, ничего не заметил?
– Н-нет...
– Ничего необычного?
– Да нет же! Граф, скажите ей!
Граф – кучер неопределенно пошевелил усами.
– Ну... Не знаю я... Барин как барин. Все они одинаковые...
– Ах, все одинаковые? Прекрасно! – Ольга щелкнула пальцами.
Христофор вдруг сорвался с потолка и вместе с креслом грянулся об пол. Некоторое время он только хлопал глазами, испуганно озираясь.
– А теперь вспоминай, вспоминай! – Ольга взяла его за ворот халата и как следует встряхнула. – Все одинаковые, да? Все дым из ушей пускают? Все от пальца прикуривают? Ну?
Христофор помотал головой, взглядом измерил расстояние до потолка и, наконец, произнес:
– Вот сукин сын! Опять обморочил!
– Ну то-то же! – Ольга выпустила Христофора и повернулась к графу. – Джек, ты все понял?
– Ну еще бы! – граф невольно отодвинулся.
– А я не все! – упрямо мотнул головой Христофор.
– Чего же ты, Гонзик, не понял?
– Как нам дальше себя вести, чтобы паренька этого изловить?
– Очень просто. Веди себя с ним так, будто он настоящий П. С. Бочаров, а никакой не ифрит.
– А вдруг он заметит, что мы догадались?
– Не заметит! Он и сам не догадывается.
Христофор уставился на Ольгу.
– Ты... о чем это?
Ольга махнула красивой рукой.
– Нам давно надо было сообразить, что в незнакомой обстановке ифрит будет в первую очередь подчиняться инстинктам. А главный инстинкт у него – какой?
– Какой? – живо спросил Христофор.
Ольга подняла палец.
– Мимикрический! Инстинкт маскировки. Вот он и замаскировался...
– Под Бочарова! – воскликнул Христофор.
Ольга кивнула.
– Наверное, старик сам откупоривал бутылку или оказался ближе других, когда джинн вырвался на свободу. Всех, кто был в доме, он тут же запечатал, чтобы не мешали, а с хозяина еще и копию снял. Да какую копию! Во всех подробностях, внешних и внутренних. Теперь наш ифрит искренне считает себя помещиком Петром Силычем Бочаровым. У него бочаровское лицо, тело со всеми болезнями, но бессмертное, бочаровский характер, привычки и желания – у ифритов ведь нет собственных интересов в нашем мире... А ты обратил внимание на характерную фразочку: "Мой лес! "? Не правда ли, что-то очень знакомое? Одним словом, это все тот же Бочаров, только гораздо более могущественный. Он продолжает тяжбы с соседями, но методы использует свои, сверхъестественные, и для начала решил запугать всю округу, чтобы никто на его лес не претендовал.
– Н-да-а... – протянул Гонзо. – Типчик. Теперь мне понятно, кто у Турицына украл девчонку и перепугал до смерти сторожа. И таких, вы говорите, у вас целый ящик – по одному в каждой бутылке?