Она затолкала рюкзаки в дальний угол палатки, легла на спину и уставилась напряженным взглядом на тонкие стенки палатки. Было практически темно, внутрь проникал только тусклый свет. Снаружи было еще светло, но из-за веток, которые они использовали, чтобы замаскировать палатку, внутри было намного темнее. Клапан палатки распахнулся, Грант пролез внутрь и застегнул его за собой.
— Сними ботинки и поставь их в угол возле своих ног.
Сев, она сделала, как он сказал, и снова легла. Ее широко открытые напряженные глаза горели, тело было напряжено от страха. Она прислушивалась, как он потягивается, зевает и устраивается поудобнее.
Через некоторое время тишина стала такой же невыносимой, как и темнота.
— Разборная палатка пригодилась, правда? — нервно выдавила она. — Из чего она сделана?
— Нейлон, — ответил он, зевая, — Он практически неразрушим.
— Сколько она весит?
— Три фунта восемь унций[8].
— Она водонепроницаема?
— Да, она водонепроницаемая.
— И непроницаема для насекомых?
— И для них тоже, — пробормотал он.
— Как вы думаете, ягуар может…
— Послушай, она защитит от ягуара, огня, змей и к тому же не покрывается плесенью. Я лично тебе гарантирую, что она защитит от всего, за исключением слонов, но я не думаю, что мы встретим хоть одного слона в Коста-Рике! Что еще тебя беспокоит? — взорвался он. — Если это все, не могла бы ты вести себя тихо и позволить мне немного поспать?
Джейн промолчала, ее тело напряглось. В палатке снова стало тихо. Она стиснула кулаки, пытаясь взять под контроль расшалившиеся нервы, слушая нарастающую какофонию в ночных джунглях. Обезьяны пищали и визжали, трещали насекомые, шелестел подлесок.
Она была измучена, но не надеялась уснуть до тех пор, пока не наступит рассвет, но на рассвете этот дьявол, лежащий рядом, захочет начать следующий день этого марафонского путешествия.
Он не издавал ни звука в этой своей нервирующей манере. Она не слышала даже его дыхания. Старый страх начал расти в груди, дышать становилось все труднее… Она будто была одна, и это было то, чего она абсолютно не могла вынести.
— Откуда вы?
Он вздохнул.
— Джорджия.
Это объясняло его акцент. Она сглотнула, пытаясь избавиться от сухости в горле. Если ей удастся разговорить его, тогда она не будет чувствовать себя такой одинокой. Она бы знала, что он рядом.
— Из какой части Джорджии?
— Южной. Когда-нибудь слышала об Окифиноки?
— Да, это болото.
— Я рос там. У моих родственников ферма прямо на краю болота. — Это было бы нормальное детство, если бы не те навыки, которые он непроизвольно приобрел в болотах, те навыки, которые в конечном счете изменили его жизнь, формируя из него нечто не совсем похожее на человека. Он отогнал воспоминания, мысленно оттесняя их поглубже, отгораживаясь от них. Бесполезно думать о том, что было.