— Во всяком случае моя роль в ней определена — это роль большого злого волка!
— Но… я никогда ничего подобного не говорила! Мне кажется, вы просто напрашиваетесь на комплименты!
— Во всяком случае я не могу играть роль прекрасного принца, тем более что моя повязка не позволяет мне оценить красоту прекрасной принцессы.
— Эта история… которую вы выдумали, — ответила Норина. — Вы, конечно, можете выбирать любую роль. Я же охотно приму роль Золушки, которая после прикосновения волшебной палочки… сменила старое грязное платье на роскошные одежды.
— Вы пойдете переоденетесь в свои роскошные одежды, как только изучите мою почту. Конечно, в этом доме некому любоваться вами, но слух о вашей красоте неизбежно разнесется по всему Парижу.
Его слова показались Норине забавными, и она сказала:
— Мне кажется, что все это сон! Мне все представляется абсолютно нереальным!
— Остается лишь надеяться, что пробуждение не будет слишком горьким, — полушутя, полусерьезно заметил маркиз.
— Мне кажется, что здесь, в Париже, со мной не может произойти ничего страшного!
С этими словами она вскрыла адресованное маркизу письмо и стала читать его вслух. Большая часть писем была написана светскими дамами, которые обращались к маркизу с просьбой уведомить их о его приезде. Оки рассказывали в письмах о своих страданиях в его отсутствие. Впрочем, все они были похожи друг на друга.
Норина подумала, что, несмотря на общепризнанный ум и остроумие французов, письма влюбленных француженок не отличаются оригинальностью.
Она продолжала читать, а маркиз не прерывал ее и никак не комментировал услышанное. Когда последнее письмо было прочитано, он просто сказал:
— Бросьте все это в огонь!
— Вы не считаете, что следовало бы ответить хотя бы на некоторые из них?
— Мне нечего ответить!
Она встала и принялась бросать их одно за другим в огонь. Пламя поднялось высоко, превращая в золу страницы страстных признаний.
— О чем вы думаете? — спросил маркиз.
— Я сожалею… обо всех этих женщинах.
— А обо мне?
— Но у меня нет ни малейшего повода жалеть вас. Я вижу лишь дары, падающие к вашим ногам, или, если хотите, фимиам, который окутывает алтарь, сооруженный вашими поклонницами.
Она между делом проговорила все это и лишь к концу собственной тирады поняла, что зашла слишком далеко.
— Я… я ужасно виновата перед вами, я не должна была все это говорить!
— От вас не знаешь чего ожидать! — заметил маркиз. — Пойдите переоденьтесь!
Норина отправилась в свою комнату, где обнаружила, что горничная без всяких дополнительных указаний разобрала весь ее багаж.