— Подожди с этим и приготовься прыгать.
Гремел кабестан на носу шлюпа: Нед Тайлер поднимал якорь; едва лапы якоря оторвались от дна, шлюп начал разворот. Сара подобрала юбки и заткнула их за пояс, так что ее ноги были свободны и обнажены, и присела у борта.
Том увидел на борту над собой голову Аболи. Корпуса соприкоснулись, и Том опустил парус. Как большая черная пантера, поджидавшая газель в засаде на ветке дерева, Аболи прыгнул вниз. Его босые ноги ударились о палубу рядом с Сарой, и он подхватил ее на руки.
Она протестующее закричала, но он тем же движением прыгнул обратно, ухватился за ступеньку трапа, свисавшего с борта шлюпа, и перенес Сару на «Ласточку».
Том схватил мешок Сары, перепрыгнул узкую полоску воды, разделявшую корпуса, отпустив фелуку в свободное плавание, и последовал за Аболи наверх. И как только перенес ногу через поручень, Нед Тайлер торжественно приветствовал его от руля:
— Добро пожаловать на борт, капитан.
— Спасибо, мистер Тайлер. Думаю, у нас больше нет причин задерживаться здесь. Пожалуйста, приведите корабль к ветру.
Он опустил мешок Сары на палубу и прошел на корму. Когда «Ласточка» развернулась, дау Гая оказалась прямо за ее кормой в двухстах ярдах, но шлюп уходил так быстро, что дау как будто стояла на якоре.
Обнаженная шпага Гая висела у него на боку, он удрученно ссутулил плечи, его лицо было перекошено от злобы и ненависти.
Его солдаты, увидев Тома, наконец открыли лихорадочный огонь из мушкетов. Но Гай словно не замечал этого. Все его внимание сосредоточилось на брате.
Корабли быстро расходились, а они продолжали смотреть друг на друга.
Подошла Сара и остановилась рядом с Томом. Рука об руку они смотрели, как удаляется дау, и вот уже не могли разглядеть высокую фигуру Гая. Затем «Ласточка» легла на другой галс, гавань Занзибара исчезла из вида, а с ней и дау.
Дориан Кортни встал. Он на коленях молился богу своих отцов. Он прошел по краю утеса, наклонился и подобрал камешек, привлекший его взгляд. Облизал и поднес к солнцу. Это был розовый агат с голубыми прожилками, увенчанный кристаллами алмазной прозрачности. Прекрасный камень.
Дориан наклонился, выпустил камень из пальцев и проследил, как он пролетает пятьсот футов с крутого утеса. Камень быстро уменьшился в размерах и исчез раньше, чем коснулся поверхности моря. Ни всплеска, ни ряби на поверхности — никакого свидетельства, что он когда-то существовал. Неожиданно впервые за семь лет Дориан вспомнил о маленькой Ясмини, которая исчезла из его жизни точно так же.
Ветер рвал и развевал его одеяние, но ноги Дориана были широко расставлены, и его не пугала открывающаяся перед ним пропасть. Справа от него суровый красный утес возвышался над прорезавшим его узким ущельем. В глубине цеплялись за берега пальмовые рощи и виднелись крыши и белые дома селения Шихр. Люди Дориана стояли лагерем среди низких колючих акаций и пальм дальше в ущелье. От их костров маслянистыми щупальцами поднимался синий дым — поднимался прямо, потом его подхватывал ветер, пролетающий над вершиной утеса, и уносил к запретным холмам и барханам пустыни.