Тут наконец арабские отряды пришли в движение, но повернули направо и налево, устремляясь к центру, где, смущенные таким неожиданным развитием событий, неуверенно остановились турки.
— Именем великого Аллаха! — прошептал аль-Малик; он почувствовал, как дрогнуло и внезапно быстрее забилось сердце.
Он увидел, как в центре первого ряда воинов масакара развернулось новое знамя; его нес высокий всадник на чистокровном верблюде цвета меда. Принц направил подзорную трубу на этого всадника и увидел, что знамя лазурно-голубое и на нем серебром вышита надпись. На глазах принца всадник сбросил покрывало и поднял копье. Волосы его были рыже-золотыми, а копье он нацелил во фланг туркам.
— Аллах! Хвала Аллаху! Аль-Салил выполнил обещание. Он привлек мятежные племена на нашу сторону.
На глазах у принца арабские отряды с обоих флангов двинулись на турок, захватывая их в клещи, сжимая словно в стальном кулаке.
Принц встал и отдал приказ:
— Вперед! Наступаем!
Загремели боевые барабаны, послышались резкие, хриплые звуки рогов.
С отрядами племен соар и авамир в центре армия юга двинулась вперед, поднимая облако пыли, затмившее высокое голубое небо.
Дориан ехал в середине передовой линии, и сердце его пело.
До последнего мгновения он не был уверен, что шейхи масакара сдержат слово и выступят против турок. Его чистокровный верблюд стрелой летел вперед, и только Батула мог держаться за ним на расстоянии вытянутого копья.
Турки впереди пришли в смятение, большинство по-прежнему смотрело в долину, откуда им навстречу двигалась армия принца аль-Малика; но те, что на флангах, заметили опасность и разворачивались навстречу нападению.
С грохотом и звоном, тело к телу, щит к щиту, арабы ударили во фланг турок и прорвали его. Дориан выбрал в переднем ряду противника, громоздкого в кольчуге и бронзовом шлеме, с искаженным гневом и отчаянием смуглым лицом, старавшегося сдерживать испуганного коня. Дориан опустил копье и низко наклонился в седле. Под руководством Батулы он научился на полном скаку пробивать копьем подброшенный в воздух арбуз.
Теперь он нацелился в место, не закрытое кольчугой, под левой мышкой.
Острие безошибочно нашло цель, копье, проходя сквозь тело человека, едва не вырвалось из руки и наконец ударилось о кольчугу с противоположной стороны. Удар выбросил турка из седла, и он, корчась, повис на копье.
Дориан опустил копье; противник соскользнул с него и покатился в пыли, а Дориан снова поднял оружие и выбрал следующую жертву. На этот раз от силы удара копье в его руке сломалось, но стальной наконечник погрузился в горло намеченного противника. Турок обеими руками ухватился за древко и пытался вырвать копье из своей плоти, но умер прежде, чем сумел это сделать, соскользнул с седла, и его, запутавшегося в поводьях, унесла испуганная лошадь.