Рухнувший утес теперь падал быстрее, с грохотом покатились камни. За этим грохотом крики людей казались слабыми, тихими. Камни падали на идущих и заглушали их тщетные воззвания к богу. Проход был перегорожен, а длинный караван, словно питон, одним ударом разрублен надвое.
Дориан еще цеплялся за коня, в ушах у него звенело, голова кружилась. Но он уже увидел тучи стрел, которые сыпались на его людей, как стаи саранчи. Со стен по обе стороны прохода загремели мушкетные выстрелы. Горячий неподвижный воздух заполнил пороховой дым, и Дориан слышал, как свинцовые пули ударяют в камень и в плоть.
Сто или больше его людей погибли под лавиной.
От еще окутанных пылью камней спаслось менее пятидесяти его солдат. А прочие его силы отрезаны, на другой стороне ущелья. Дориан мгновенно понял, что преимущество перешло к нападающим; он знал, что в следующее мгновение они нападут, чтобы закончить свою кровавую работу, которую так удачно начали. Он сел в седло и выхватил ятаган.
Их с Батулой разделили, но это неважно: в такой тесноте драться трудно; когда физи спустятся, в ход пойдут только сабли и кинжалы.
Рабы, как он и приказывал, упали на землю.
Делая вид, что в ужасе жмутся к камням, они незаметно снимали цепи и вытаскивали оружие из тюков, которые несли на головах.
С высоты седла Дориан видел, что физи выбираются из засады и устремляются вниз по крутым стенам — чернокожие в боевых уборах из перьев на голове размахивают легкими щитами и ловко перепрыгивают с камня на камень, издавая свирепый воинский клич. Они были вооружены короткими копьями и тяжелыми дубинами. Затем, к своему изумлению, Дориан увидел за ними белого, потом еще одного и еще.
— Бог велик! — закричал Дориан.
Пригнувшиеся полуголые арабы, выпрямляясь навстречу нападающим и размахивая ятаганами, ответили на его крик.
— Бог велик! Аллах акбар!
Дориан поскакал вперед, чтобы занять позицию, с которой можно руководить боем, но тяжелая пуля из мушкета с глухим звуком ударила его коня в плечо, и тот, дергая ногами, упал.
Дориан сумел соскочить и легко приземлился. Вокруг стоял страшный шум, но сквозь него он услышал голос:
— На них, парни! Отрубим сарацинские головы!
Голос англичанина, с девонским акцентом, и это поразило Дориана больше взрыва.
— Англичане!
Он много лет не слышал родного языка. Неожиданно все эти годы куда-то исчезли. Здесь его соотечественники! Его подхватил водоворот противоречивых чувств. Он огляделся, отыскивая способ остановить бой, спасти жизнь и своим людям, и соотечественникам.
Но копье войны было пущено, и он опоздал менять направление его полета. Дориан поискал Ясси: та по-прежнему прижималась к камню. Но предупреждающе крикнула, показывая ему за спину: